Uncharted: Четвёртый лабиринт (ЛП) - Голден Кристофер
В этот же момент Дрейк услышал первый выстрел, но не увидел его. А затем они с Джадой уже выскочили из молитвенной камеры Феры. Подстреленный ими ассасин лежал на полу, истекая кровью, но живой; впрочем, он был наименьшей из их забот. В зале было ещё двое, и Дрейк заметил движение справа от себя. Несколько других людей в капюшонах уже появлялись из темноты других дверей.
— Слушайте, если вы так сильно хотите, чтобы мы ушли домой, мы уйдём! — крикнул он, переводя прицел, чтобы накрыть их.
По туннелю, через который пришли Дрейк и его спутники, эхом разнеслись громкие шаги. Бросив туда взгляд, он увидел скачущие по стенам лучи фонарей. У них вот-вот ожидалось прибытие новой компании.
Женский голос выкрикнул что-то по-итальянски, а затем по-английски.
— Кто здесь? Иэн, какого чёрта тут внизу происходит? — сердито позвала она.
«Хилари Руссо», — подумал Дрейк. Но её заместитель, Уэлч, уже не ответит. Он был в плену у этих людей в капюшонах или уже стал ещё одной частью истории лабиринта, ещё одним артефактом, который предстоит здесь раскопать.
Голосов и шагов было много, и Дрейку показалось, что к ним направляется не меньше дюжины человек. Возможно, их было больше, чем ассасины были готовы убить в данный момент, или больше, чем они могли рискнуть оставить в живых после того, как те увидели их здесь, в тайных коридорах под лабиринтом. Дрейк, Салли и Джада вообще не должны были здесь находиться. И кто бы им поверил?
Один из людей в капюшонах, на которого целились Салли и Джада, рванулся вперёд, и Салли выстрелил.
— Вперёд! — крикнул он и бросился бежать.
Дрейка спасло доверие. Он не видел, свободен ли путь, не мог сказать, нанёс ли Салли какой-либо реальный урон парню, в которого стрелял, или есть ли у них та секунда-другая, чтобы убраться, но они с Салли были друзьями с самого детства Дрейка. Они не всегда ладили, и иногда доводили друг друга до белого каления, но Салли был его наставником почти двадцать лет. В такой момент они должны были доверять друг другу, иначе их обоих бы убили много лет назад.
Джада бросилась в туннель, Дрейк кинулся прямо за ней. Левой рукой он освещал им путь, а правой прикрывал от ассасинов, появляющихся из камер Кносса и Себека.
Слева от себя он услышал, как Салли бормочет: «Давай, давай, давай». Быстрый взгляд в сторону дал ему понять, что тот, в кого стрелял Салли, упал, но был ещё жив, и теперь Виктор держал на мушке лицо другого ассасина, который хладнокровно смотрел на него в полумраке преддверного зала. Единственный свет в этом перекрёстке исходил от фонаря Салли, и Дрейк гадал, как ассасины могут так хорошо видеть в темноте.
Ему даже пришло в голову, что это были не обычные люди. Он вспомнил, с какой быстротой они убили похитителей Джады на парковке прошлой ночью, и понял, что сейчас ассасины уже не особо старались. Оглянувшись и увидев, как Салли несётся за ним в туннель, он понял, что их не преследуют. Возможно, убийц остановило количество людей или вероятность поражения, и они исчезли в тайном сердце лабиринта, но какова бы ни была причина, Дрейк думал, что теперь они будут в порядке. В безопасности, по крайней мере, на данный момент.
Бегущая к ним брюнетка, должно быть, и была Хилари Руссо.
— Салли, ствол, — шепнул Дрейк, заметив, что Джада уже убрала свой, увидев бегущих к ним людей, размахивающих фонарями.
— Кто вы такие? — потребовала ответа Хилари, главный археолог этих раскопок. — Это были выстрелы?
Джада рухнула в её объятия, крепко обняла, а затем отстранилась и уставилась на женщину. На лице Хилари был только шок.
— Там… там сзади люди! — всхлипнула Джада, лихорадочно переводя взгляд с Хилари на тёмный туннель позади них и обратно.
— Это невозможно! Где Иэн Уэлч? — потребовала ответа Хилари.
Тем временем Дрейк и Салли окинули взглядом остальных. За ярким светом фонарей было трудно разобрать лица, но он был уверен, что мельком увидел волосы Оливии Хзуяк, а высокий светлый силуэт должен был принадлежать Хенриксену. Но оператора не было, и большинство людей, казалось, были обычными рабочими с раскопок.
— Он был с ними, — шагнув вперёд, доложил Гильермо. — Он спустился сюда с этими людьми. — Он указал пальцем. — Вот она, предположительно, дочь Луки Хзуяка.
Хилари оглянулась, и теперь стало ясно, на кого она смотрит.
— Что скажете, миссис Хзуяк? Это ваша падчерица?
— Оливия! — вскрикнула Джада и бросилась в объятия мачехи. Она крепко обняла женщину, и великолепная маска беспокойства на лице Оливии затрещал по швам от удивления.
Именно в этот момент Дрейк понял, что недооценил Джаду. Он думал, что она сорвалась, что у неё началась паника и истерика. Но всё это было лишь спектаклем. Девчонка водила их всех за нос. Ему даже захотелось её поцеловать. Если бы Салли постоянно на него не косился, он, возможно, так бы и сделал. Хотя на данном этапе это было бы больше похоже на поцелуй сестры.
— Джада, ты в порядке? — спросила Оливия, и если она и изображала беспокойство, то её актёрские способности не уступали способностям падчерицы. Оливия отстранила её и посмотрела на лицо и рубашку падчерицы, забрызганную красным после того, как Дрейк выстрелил в нападавшего. — Чья это кровь?
— Где Иэн? — потребовала ответа Хилари. — Кто стрелял? — Она метнула гневный взгляд на Салли и Дрейка. — И кто вы двое такие? Вы не из чёртового Смитсоновского института, это я точно знаю!
— Доктор Руссо, — произнёс Дрейк, надеясь на предельную искренность и одновременно пытаясь вспомнить вымышленное имя, которое он использовал. — Я Нейтан Меррилл. Мы друзья Джады, пытаемся помочь ей выяснить, есть ли какая-то связь между недавней поездкой её отца в Египет и его убийством.
— Убийством? О, боже мой! — воскликнула Хилари и бросила недоверчивый взгляд на Оливию, недоумевая, почему ей не сказали об этом раньше.
— В конце этого коридора три молитвенные камеры, — добавил Салли. — С другой стороны каждой из них есть каменные двери. Когда мы нашли тайный проход, доктор Уэлч позволил нам исследовать его вместе с ним, но мы были здесь не одни. Здесь были и другие люди.
— Это невозможно! — раздался голос позади.
Смущённая, но теперь уже обеспокоенная, рыжеволосая Мелисса вышла вперёд, протиснувшись мимо возвышающейся светлой статуи, которой, собственно, и был Тир Хенриксен. Теперь они стояли плотной группой, и его лицо было освещено. Он смотрел на Дрейка ледяными голубыми глазами, но ничего не говорил. Если он и хотел смерти Джады, Салли и Дрейка, ему пришлось бы убить и всех остальных, а затем и всех людей наверху. Он мог быть жестоким сукиным сыном, но ему всё ещё нужно было управлять международной корпорацией, а сокрытие массового убийства могло бы стать довольно грязным делом. Но выглядел Тир Хенриксен так, словно очень хотел пролить немного крови.
— Больше сюда никто не спускался, — сказала Мелисса. — Я всё время была у входа.
— Значит, тут должен быть другой вход, — встрял Салли. — Те двери в молитвенных камерах… из них вышли люди и напали на нас. Они забрали доктора Уэлча.
Хилари Руссо уставилась на него с явным недоверием.
— Это ложь!
— Простите, но нет, — заметил Дрейк. — Они затащили его в одну из дверей, и…
Но женщина уже не слушала. Хилари бросилась по коридору, набирая скорость, а за ней последовали Гильермо и ещё пара человек. Дрейк жалел, что они не могут остаться и помочь в поисках Иэна Уэлча, но если его вообще и можно было найти, то его коллеги его найдут. Дрейку, Салли и Джаде нужно было убираться из Крокодилополя ко всем чертям, пока для них всё не стало ещё хуже, после чего им бы уже не позволили никуда уехать. Дрейка вовсе не прельщала идея провести время в египетской тюрьме.
— Джаде нужно подышать свежим воздухом, — шепнул Салли Оливии. — Вы понимаете…
Оливия, казалось, буквально дрожала от нерешительности. Она взглянула на Хенриксена, который сжал руки в кулаки. Мелисса и пара других сотрудников раскопок остались с ними, и Дрейк подумал, что на мгновение всё повисло на волоске: начнёт ли этот человек ломать людям шеи своими огромными руками?
