Uncharted: Четвёртый лабиринт (ЛП) - Голден Кристофер
— Конечно, — ответила Оливия, но её глаза были прикованы к Хенриксену, и она сдерживала его умоляющим взглядом. — Я поднимусь с вами.
— Нет, — отрезал тот. Все они впервые они услышали его чеканный, глубокий голос. — Ты нужна мне здесь.
Оливия колебалась. Дрейк изучал её, ненавидя себя за то, что не мог её раскусить. Была ли она действительно жертвой, в плену у Хенриксена, или она заодно со всеми и просто пыталась удержать его от глупостей? Заботило ли её вообще, что её мужа убили? Помогла ли она его убить?
— Хорошо, — наконец сказала Оливия. Она легонько подтолкнула Джаду. — Увидимся наверху. Далеко не уходите.
— Ага, — ответил Дрейк, взглянув на Хенриксена. — Будем держаться поблизости.
Он выдержал ледяной взгляд Хенриксена, пятясь назад и ощущая тяжесть пистолета, который он сунул за пояс. Дрейк лишь надеялся, что ему не придётся применять его в такой тесноте.
— Что вы нашли? — поинтересовалась Мелисса, когда они проходили мимо. — Что там, внизу?
Дрейк взглянул на неё, затем на Хенриксена, желая, чтобы этот ублюдок знал, что они его опередили и стали на шаг ближе к разгадке тайны, из-за которой он убил Луку Хзуяка.
— Секреты, — ответил он, улыбаясь Хенриксену. — То, от чего у вас снесёт крышу. Вещи, которых вы никак не ожидали.
Хенриксен вскинул подбородок, будто усмехаясь.
— Некоторые секреты могут быть опасны. Иногда куда безопаснее, чтобы они так и оставались секретами. Люди могут стать очень богатыми, храня подобные тайны.
Дрейк ухмыльнулся. Этот парень что, пытался его купить? Не то чтобы его оскорбляла идея, что кто-то пытается заплатить ему, чтобы он заткнулся и ушёл. Но Хенриксен был из тех высокомерных ублюдков, что называли себя королями мира. Он убивал людей, включая отца Джады, потому что считал себя слишком особенным, чтобы следовать правилам или делиться своими открытиями с остальными.
Салли взял Джаду за руку и повёл её по коридору к лестнице, ведущей наверх, в лабиринт. Дрейк же на мгновение задержался, всё ещё не сводя глаз с Хенриксена. Затем он взглянул на Мелиссу и улыбнулся ей.
— Ничто не остаётся тайной вечно.
Он не хотел поворачиваться к Хенриксену спиной, но рассудил, что, если бы тот собирался раскрасить стены его кровью, он бы уже давно это сделал. И всё же, ему стоило огромных усилий не броситься бежать к лестнице, зная, что за спиной на него смотрят эти ледяные, бездушные глаза, жаждущие его смерти. «Не то чтобы я боюсь, конечно, — подумал он. — Я просто не дурак».
Пятнадцать минут спустя они были на поверхности.
А ещё через четыре минуты они уже сидели в универсале «Вольво», мчась по пустыне и гадая, сколько времени понадобится властям, чтобы добраться до раскопок, как только кто-нибудь вызовет их по рации.
Тремя часами позже они уже неслись на катере на север по Нилу, направляясь в Порт-Саид в надежде найти капитана, готового переправить их на северо-запад через Средиземное море до Санторини. Конечно, ходил и паром, но он делал бы остановки и добирался бы туда пару дней, а у них не было ни минуты лишнего времени. У них была фора перед Хенриксеном, но вряд ли она продлится долго. У того было денег куры не клюют, и он мог позволить себе роскошь путешествовать под своим настоящим именем, а не под вымышленным, которое могло не выдержать серьёзной проверки.
Однако у них всё же было несколько преимуществ. Уэлч указал им пункт назначения, прежде чем его похитили и, возможно, убили — ещё больше крови, пролитой из-за этой тайны, — и поскольку Хилари и её команда не знали, что ищет Хенриксен, они будут гораздо медленнее приближаться к разгадке. Кроме того, Хилари и её сотрудники будут заняты полицией, пытаясь выяснить, кто похитил Уэлча, и пытаясь его вернуть.
Они доберутся до Третьего лабиринта раньше Хенриксена, решил Дрейк. Они должны.
Что же касается похищения Уэлча, Дрейк, Джада и Салли избегали этой темы, насколько это было возможно, отчасти потому, что знали: полиция решит, что они к этому причастны. Бегство с места происшествия не улучшало их положения, но другого выбора не было. Теперь они были вооружёнными беглецами и подозреваемыми в похищении человека.
Дрейк подумал, что где-то по пути его жизнь свернула не туда. Он пообещал себе, что если выберется из этой передряги, то найдёт себе другую работу. Что-нибудь потише и безопаснее, вроде тушения пожаров или засовывания головы в пасть льва после удара хлыстом. Что-нибудь милое и спокойное. Никаких опасностей, связанных с гонками по всему миру на пару с Виктором Салливаном. Если они смогут просто добраться до Санторини и убраться с острова без новых трупов, он будет считать, что ему повезло.
Но всё же когда дело касалось его приключений с Салли, он не мог долго себя обманывать.
Их удача редко бывала доброй.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Санторини не был похож ни на одно другое место в мире. Городки с видом на кальдеру были будто встроены в пещеры и складки скал, оставшиеся после взрыва вулкана в сердце древней Феры. Синие купола больших зданий гармонировали с синевой бассейнов, усеивавших прибрежные города, и с водой самой кальдеры. Дрейк прикинул, что в одной только деревушке Ия должно было быть несколько десятков тысяч ступеней, и все они изгибались вдоль внутренней стены острова, который был частью края спящего вулкана. На некоторых пляжах был чёрный вулканический песок, а красота кальдеры каким-то образом позволяла людям убеждать себя, что море никогда не извергнется лавой и пламенем, сметая всё на своем пути.
Но оно могло. Дрейк это знал, и, хотя Санторини обладал красотой и безмятежностью, превосходящими почти любое другое место на планете, именно это странное умиротворение перед лицом потенциально неминуемой гибели восхищало его больше всего.
Был воскресный вечер, и тепло дня всё ещё витало в воздухе, хотя солнце уже давно село. Дрейк и Джада бок о бок шагали по улочкам и лестницам с видом на кальдеру, окружённые барами, ресторанами и магазинами. Многие магазины в воскресный октябрьский вечер были закрыты, но некоторые всё же оставались открытыми, и они бродили, разглядывая витрины, иногда болтая о своей жизни, а иногда пребывая в дружеском молчании.
Всего за двадцать четыре часа они успели сделать очень много. В Порт-Саиде они нашли пристань, где капитаны предлагали свои лодки для однодневных поездок. Это было дорогое удовольствие, и оно стало ещё более затратным, когда они объяснили, что хотят, чтобы капитан отвёз их на Санторини, но не планируют возвращаться назад. Закалённый египтянин повздыхал о законах, которые они просили его нарушить, но тотчас забыл об этом, когда деньги перешли из рук в руки.
Учитывая все обстоятельства, они довольно комфортно выспались на борту судна, и прибыли на Санторини в воскресенье после полудня. Это был гениальный ход или удача, — Дрейк допускал и то, и другое, — что они выписались из отеля «Оберж-дю-Лак» и забрали с собой свои сумки, с оружием и патронами, засунутыми среди чистой и грязной одежды. «Вольво» они бросили в Порт-Саиде, но как только спутники поднялись на фуникулёре от доков Санторини, поймать такси оказалось достаточно легко. Несмотря на голод, сначала они отправились за покупками. Октябрьские ночи на островах могли быть прохладными, поэтому Салли и Дрейк купили себе по свитеру, а Джада — стильную кожаную куртку.
Точнее, всё это купил Дрейк, оплатив также пару сменной одежды для каждого. Ему было не по себе от использования фальшивой кредитной карты, которую он раздобыл по пути в Монреаль, но он не мог воспользоваться своей собственной, да и нужно было стараться экономить ту сумму наличных, которая у него оставалась после приключения в Эквадоре. Он пообещал себе, что когда всё это закончится, он вернёт магазину деньги; он даже сохранил чек. Дрейк, может, и нарушал закон довольно регулярно — это было частью его работы, — но он проводил чёткую черту, когда дело касалось обмана людей.
Они зашли в первый приличный отель, который нашли в деревушке Ия, сделали вид, что их не смущают заоблачные цены, и сняли люкс, чтобы этой ночью они все могли запереться за одной дверью. Летом они бы ни за что не нашли свободный номер так легко, но в октябре спрос на комнаты был не таким высоким.
