Uncharted: Четвёртый лабиринт (ЛП) - Голден Кристофер
Рации охранников затрещали от голосов и помех. Полиция уже поднималась. Через несколько мгновений они будут здесь.
— Нам нужно идти, — бросил Салли, глядя на Джаду.
— Гретхен, слушайте, — быстро заговорил Дрейк, пристально глядя на неё. — Вы сказали, ваш брат работает на раскопках в Египте. Если мы сможем туда добраться, вы замолвите за нас словечко? Нам нужен доступ к этому объекту.
— Что? — воскликнула Джада. — В Египет?!
Но Салли уже кивал, выжидающе глядя на Гретхен.
— Это единственный способ выяснить, кто на самом деле за всем этим стоит.
Аспирантка снова взглянула на труп доктора Чейни, а затем кивнула.
— Я позвоню ему.
— Хорошо, — поблагодарил Салли. — Мне жаль, но нам пора. Когда всё закончится, я дам о себе знать. Мы позаботимся о том, чтобы вы узнали правду.
— Спасибо, — пробормотала она. Её лицо снова исказилось от внутренней боли, когда они ушли, и она снова осталась наедине с убийством человека, которым, очевидно, восхищалась и которого любила.
— Вы куда это собрались? — внезапно обратился к ним один из охранников.
— Полиция ведь уже поднимается, верно? — ответил Дрейк самым благоразумным тоном, на какой только был способен. — Они тут сами ни за что не разберутся. Мы встретим их и проведём.
— Точно, — улыбнулся охранник. — Надо было самому догадаться.
— Эй, не бери в голову, — ответил Салли. — У нас у всех сейчас голова кругом. Какой ужасный день!
— Вот именно, — согласился тот.
Как только Дрейк, Джада и Салли миновали низкий проход, они ринулись по извилистому коридору к нише Минотавра. Они уже слышали голоса и треск полицейских раций со своей стороны, когда бесшумно проскользнули в дверь в глубине ниши, а затем поспешили по узкому «закулисному» коридору к служебному выходу.
— Как, чёрт возьми, мы доберёмся до Египта? — спросил Салли у Дрейка.
— Что-нибудь придумаем.
— Мы не можем уехать, — встряла Джада, когда они сбегали по служебной лестнице. — Не раньше похорон моего отца.
Салли остановился и повернулся к ней, взяв её руки в свои.
— Джада, послушай. Из-за того, как он умер… пройдут дни, прежде чем коронер выдаст его тело для захоронения. Если за этим стоит Хенриксен, он уже давно над этим работает. Какие бы тайны ни открыл Лука, Хенриксен либо уже знает их, либо пытается разгадать прямо сейчас. Если мы хотим докопаться до сути, мы не можем позволить ему нас опередить.
Девушка выглядела расстроенной и сбитой с толку.
— А что, если они будут готовы выдать тело, а я ещё не вернусь?
— Мы оставим распоряжение, — пообещал Дрейк. — Мы позаботимся о том, чтобы кто-то забрал его, или чтобы морг придержал останки, пока ты не сможешь сделать это сама. Но есть и другая проблема: если убийцы твоего отца действительно ищут тебя, то на похоронах ты окажешься у всех на виду, станешь уязвимой.
Джада сузила глаза.
— Как только они поймут, что вы мне помогаете, вы тоже станете мишенями.
— Не-а, — улыбнулся Дрейк. — Да кто вообще захочет причинить вред такому обаятельному парню, как я?
— Иногда я хочу, — буркнул Салли. — Пошли.
Они поспешили вниз на первый этаж, на мгновение взяв себя в руки, и открыли дверь. Никто не пытался их остановить. Дрейк подумал о камерах наблюдения, но решил, что если эти служебные двери и находятся под видеонаблюдением, то либо убийца их отключил, чтобы остаться незамеченным — и в этом случае им не о чем беспокоиться, — либо копы просмотрят запись до момента, где видно убийцу, и на этом остановятся. По крайней мере он на это надеялся.
На выходе из музея им пришлось ответить на несколько вопросов, дать себя обыскать и назвать свои имена. Затем они снова оказались на улице и направились обратно к квартире, где остановилась Джада.
— Нам нужно съездить к Луке, — заметил Дрейк.
Салли бросил на него быстрый взгляд.
— Не лучшая идея.
— Копы уже обыскали её, — возразил тот. — И они будут искать не то же самое, что и мы. Если там есть какие-то записи или компьютерные файлы об этом деле, они нам нужны. Нам необходима вся возможная информация. Пока мы не выясним, за чем на самом деле охотится Хенриксен, и не приберём это к рукам…
— И не разоблачим его, — вставила Джада.
— …Джада никогда не будет в безопасности.
— Не знаю, — засомневался Салли. — Может, нам стоит поговорить с Оливией?
Джада откинула волосы назад и уставилась на него.
— Ни за что! Эта стерва как-то в этом замешана. Я знаю. Только так всё сходится.
— Ты не можешь знать этого наверняка, — возразил Салливан.
— Ещё как могу, — настояла девушка, доставая из кармана тонкий красный мобильник. Она откинула крышку и включила его, подождав мгновение, пока он загрузится. — Хм, поглядите-ка: ни одного сообщения! Копы должны были сообщить ей несколько часов назад, что её мужа нашли убитым и… — её голос сорвался, — …и запихнули в старый сундук. Но она даже не попыталась связаться со мной! С его дочерью, со своей падчерицей!
— Ты права, — произнёс Салли, всплеснув руками. — Убедила. Поедем к Луке. Но нам нужно быть начеку. Если это Хенриксен, он, скорее всего, выставил за домом наблюдателей.
— Мы должны рискнуть, — пробормотал Дрейк. — И если они вдруг пойдут за нами, может, мы сможем схватить одного из них и подтвердить наши догадки насчёт «Феникс Инновейшнс».
Придя к согласию, они прошли больше квартала в молчании, прежде чем Салли поймал такси, мысленно готовясь к любым неприятностям, что могли ждать их в квартире Луки Хзуяка.
К тому времени, как они туда добрались, всё здание уже было в огне.
До того, как кто-то обезглавил и изувечил профессора Луку Хзуяка, а затем сложил большую часть его останков в старый дорожный сундук, пахнущий морским отливом и нафталином, он жил в четырёхэтажном кирпичном здании на 12-й улице, к западу от Абингдон-сквер-парка, в Вест-Виллидж. Из щелей в узком тротуаре росли тонкие деревца. С каменными арками над окнами, мансардами и небольшими дымовыми трубами на крыше, здание могло бы сойти за иллюстрацию к «Оливеру Твисту», если бы не тот факт, что оно горело.
Дрейк заметил дым ещё из окна такси за несколько кварталов. Через несколько секунд нахмурился и Салли, принюхиваясь к воздуху. Запах такого сильного пожара никогда не предвещал ничего хорошего.
— Остановите здесь, — попросил Дрейк.
Таксист подчинился. Салли и Джада вышли, пока Нейт расплачивался, оставив щедрые чаевые — в основном потому, что у него не было времени ждать сдачу. Он захлопнул дверь и, сунув руки в карманы, поспешил по тротуару за Салли и Джадой. Никто из них ещё ничего не сказал, но он был уверен, что они все поняли, какое именно здание горит.
Когда они наконец добрались до угла Западной 12-й улицы, никаких сюрпризов их не ожидало, но Джада выглядела так, словно её ударили под дых. Она крепко обняла себя и попятилась от вида горящего дома своего отца.
Завыли сирены, и с другого конца улицы подъехала полицейская машина. Пожарные уже работали: шланги змеились по мостовой и пролегали через бордюр. Пожилая женщина сидела на каталке за машиной скорой помощи, в шоке глядя на здание, пока фельдшер надевал ей на лицо кислородную маску. Несколько других людей — очевидно, жильцов — стояли напротив дома в разной степени раздетости, большинство из них были как минимум без обуви, пока их опрашивала пара полицейских.
Дрейк задался вопросом, как долго Лука здесь жил и хранились ли где-то ещё фрагменты его жизни. В противном случае, Джада потеряла не только отца, но и все его бумаги и фотографии, все памятные вещи. Он заметил, как она закрыла рот дрожащими руками, и его сердце сжалось от боли за неё. Казалось, она хотела закричать, или убежать, или ударить кого-нибудь, но не знала, что делать дальше.
— Всё это происходит чертовски быстро, — прошептал Дрейк Салли.
Салли сузил глаза и согласно кивнул, а затем подошёл к Джаде и обнял её за плечи.
— Слушай, детка, — прохрипел Виктор, — мы здесь ничего полезного не найдём. Если мы останемся, то только напросимся на неприятности, особенно если тот, кто это сделал, выслеживает тебя.
