Прости, если любишь... (СИ) - Лакс Айрин
Евгений засмеялся.
Я.… Я впервые так грязно выругалась, за что его всегда останавливала.
- Ах, тебе смешно! - я бросаю своими рваными и мокрыми трусами ему в лицо. - В этом весь ты, самодовольный подонок, уверенный, что любое дерьмо сойдет тебе с рука.
- Не любое. Не сошло. Поэтому мы и расстались, забыла? - напоминает он. - А теперь я хочу начать сначала. Дай только раскидаться с проблемами Никиты. Они тут все охренели!
- Да мне плевать! Прайс выставь за свои услуги, защитничек.
- Не говори мне про прайсы, - выталкивает грубо. - А то я прайс выставлю и только натурой от тебя соглашусь принять! Только натурой, Вика, - смотрит жарко.
- Да пошел ты.
Воздух между нами дрожит от гнева, напряжения и искр, которые рассыпаются всякий раз, когда мы сталкиваемся взглядами.
- Знаешь, это хорошая идея. Пойду, Вик. Вот как раз между твоих ножек я и пойду! - заявляет он, навалившись на меня.
- Не смей! - шепчу, приглушив стон от решительных действий бывшего мужа.
Он прижимается пока лишь брюками и раскачивает бедрами.
- Ты всего меня уже запачкала, - усмехается. - Вик… Вика-а-а… Дай, а? - утыкается носом мне в шею. - Соскучился! Думал, так невозможно скучать, как я по тебе скучаю. Так не бывает. Но бывает…
Самой же хочется, да.
Очень хочется.
- Это ничего не изменит, - говорю я строго. - Ничего! Мы в разводе, это так и останется.
- Один момент, Вик.
Он достает телефон и набирает чей-то номер, сказав прохладным тоном:
- Между нами все кончено. Вещи мои можешь выкинуть. Я не вернусь.
Я замираю, услышав, что это реальный разговор.
Не фикция.
Евгений так близко, что мне все хорошо слышно:
На том конце от шока застывает кто-то, потом отмирает со словами.
- Когда? Женечка, ты что такое говоришь?
Он вздыхает, скрипнув зубами:
- Я решил остаться. Здесь мой дом, сын. И… - делает паузу, посмотрев мне прямо в глаза. - Моя любимая женщина.
- Любимая женщина? - голос собеседницы Евгения на визг срывается. - А я тогда кто? Я тогда, кто для тебя?!
- Просто замена. Суррогат. Копия, - не щадит словами. - Неудачная, бледная копия моей жены. Не звони.
Глава 16
Виктория
Евгений отбрасывает телефон в сторону и тянется к моим губам.
От возмущения у меня закипает кровь и натянутые нервы тренькают, как гитарные струны.
Я охаю в шоке:
- Ты, что, реально считаешь, что после такого я буду с тобой целоваться и заниматься сексом? Ты просто на голову больной! - кричу.
Господи, у него реально там другая женщина!
Не Арина эта, не соска тупая, а другая!
Это правда.
Пока я перевариваю воспаленным сознанием эту новость, резанувшую по больному, Евгений говорит отрывисто. Его голос глухой и в то же время сильный, полный эмоций.
- Больной. Тобой. И, знаешь, Вик… Я ведь только в разлуке это понял, насколько сильно тебя люблю. А так… хорохорился до самого развода, да. Я же, млин, мужик. Гордый. Орел на коленях не ползает! Кретина кусок, - на себя ругнулся.
Я отползаю в шоке.
- Ты, боже… Мерзавец! Значит, у тебя реально кто-то есть!
Я не могу в это поверить.
Но это так…
Пока я здесь умирала от боли, цеплялась за рутину, выживала, как могла, он там себе жизнь припеваючи всё-таки наладил.
В отношения даже залез, которые сейчас рушит играючи.
А что ещё он может сломать по щелчку пальцев?
Приблизительно, все.
Он не видит ценностей. Не ощущает их стоимости…
- Для тебя верность - пустой звук. Я сейчас поверила, какой ты кобель, Жень. Сейчас, а не тогда, понимаешь? - шепчу.
- Да что ты заладила! - злится. - Я тебе уже и в любви признался, и бабу кинул, потому что муторно мне от той жизни, потому что это не жизнь вовсе и даже не копия, это сраное издевательство над самим собой, и я так больше не хочу!
- Я-я-я-я… Ты задумался о том, каково все это осознавать мне?
Евгений вновь подгребает меня под себя:
- Я… Я все налажу, Вик. Ты не пожалеешь, клянусь. Вик… У нас все будет. Я все исправлю. А хочешь, давай ещё ребёночка заведем?
Пока он застыл без движения, я отталкиваю его и, нырнув под руку, просто сбегаю обратно в ванную, закрывшись там.
- Вика. Это глупо. Ну, что мне эта дверь? Выбью! - вздыхает. - Давай лучше домой поедем? Сейчас одежду тебе привезут и рванем домой.
- Без тебя! В моей квартире твоей ноги не будет!
- Тогда в мой отель поедем! И там…
Я резко хватаю тяжелый дозатор для мыла и разбиваю им зеркало.
Слышится звон битого стекла.
- Вик, ты что творишь?! - кричит страшным голосом бывший муж, начиная ломиться в дверь.
- У меня в руке осколок, Женя. Тронешь меня или попытаешься, я… Я себя порежу!
- Ты этого не сделаешь! - заявляет он.
Хлипкий дверной замок не выдерживает напора сильного тела, выламывается с глухим треском.
Евгений распахивает дверь, я крепче перехватываю осколок, приставив к своему горлу.
Острые грани врезаются в ладонь, рассекая плоть.
- Вика! - ахает он. - Брось!
- Уйди. Оставь меня в покое! Я сделаю это! Это не пустые угрозы! - надавливаю сильнее.
От адреналина боли совсем не чувствую, только ощущаю, как по коже заскользило горячее.
- Вика! Твою мать!
Его аж затрясло, лицо вмиг бледнеет.
- О-той-ди, - командую по слогам. - Не трогай меня, Жень. Не трогай. Это не шутки… Ты изменил. Ты мне душу с мясом вырвал! А когда я по щелчку глаза закрыть не захотела, заявил глумливо, что, настаивая на разводе, я останусь ни с чем. Мы развелись! Ты укатил жить за границу. Сыто, вкусно, с дочерью на короткой ноге, бабу себе нашел! Не шалаву, а бабу! Сейчас примчался, спасителя из себя корчишь, а на деле ведешь себя… как последняя мразь! В трусы ко мне залезть хочешь! Всех баб мира перетрахать готов, да?! Вот только, если ты будешь настаивать, тебе придется трахать только мой труп! Потому что я больше так не могу! Мне осточертела эта история, твое вранье, твоя мерзость и твоя наглость… Ты не любишь меня, ты только себя любишь… Ничего не можешь сделать по-человечески, НИ-ЧЕ-ГО! Так, чтобы не потоптаться по душе грязными сапогами! Это не твой стиль… Ты… Ничем не лучше своего отца! - выкрикиваю я и надавливаю сильнее.
Выматерившись, Евгений отступает, не сводя с меня напряженного взгляда.
- Я не буду сейчас с тобой спорить. Все, отошел, видишь? Дай позвонить, вещи тебе привезут. Все, вечеринка окончена. Домой поедем.
- Не с тобой!
- Да, блин! Вика!
- Не с тобой, я сказала! Не надо меня спасать! Я лучше сдохну, чем помощь из рук твоих приму, оставь при себе подачки свои! И сына не трогай…
- Так вот здесь нестыковка, Вик. Я его брошу, ага. И его на лоскутки порежут, вот такие дела, - разводит руками и добавляет тихо. - Я реально не хотел приезжать. Думал, из глаз долой, из сердца вон. И даже поверил в это на время. А потом… накрыло ещё в самолете. В аэропорту все наши встречи-проводы вспомнил, как дышать, забыл. Увидел и все, забрало упало. Ничего не хочу. Ничего, Вик. Только к тебе. Все пустое.
- Не надо ко мне. Не на-до. Или, что.… Ну, на могилку можешь ходить! - смеюсь нервно.
Острый край туда-сюда по моей коже скользит, раня.
- Сейчас тебе привезут одежду. Поедешь отдельно. Не со мной. Годится? Я на расстоянии буду. Только не делай глупости, Вик. Прошу тебя.
Он отступает, спиной вперед.
Насколько мне позволяет увидеть позиция, рухнул безжизненно на кровать, позвонил, давая распоряжения.
Потом застыл без движения.
В ожидании.
И я тоже застыла.
Сначала затекли пальцы, потом рука.
Уже держать вот так стало невыносимо.
Потом просыпается боль, и хочется скулить.
Потом в тело возвращается страх и за ним в ледяной плен тело охватывает шок: что мы творим?
Что я творю?!
