Uncharted: Четвёртый лабиринт (ЛП) - Голден Кристофер
— Ты в общественном месте, в Египте, и мы все при оружии, — прошипел он сквозь зубы.
Она сделала глубокий вдох, облизнула губы и медленно кивнула. Салли встал и занял позицию рядом с девушкой, оказывая ей моральную поддержку. Дрейк стащил колу Джады и сделал большой глоток, но с места не сдвинулся. Любой в ресторане подумал бы, что они приветствуют новоприбывшую в их компанию, несмотря на смятение на лицах и Джады, и её мачехи.
— О, я так рада, что нашла вас, — воскликнула Оливия Хзуяк, обнимая свою падчерицу.
Джада стояла неподвижно, с холодным взглядом, терпеливо вынося объятия мачехи. Оливия отступила на шаг и посмотрела на нее на расстоянии вытянутой руки.
— Когда я узнала, что ты здесь, я просто подумала: «Боже мой, это, должно быть, судьба», — сказала Оливия. Ее нижняя губа задрожала, и она прикрыла рукой половину лица, когда по ее щекам покатились слезы. — Джада, я не могу поверить, что его больше нет. Я не знаю, что буду делать без него.
Её голос дрожал от горя. Дрейк уставился на женщину. Он всего ожидал от Оливии Хзуяк, но только не этого. Быстрый взгляд на Салли подсказал ему, что его старый друг отреагировал так же. Да, женщина соответствовала классическому образу роковой дамы в возрасте, но жизнь не подчинялась правилам старых фильмов с Хамфри Богартом. Если боль этой дамы не была настоящей, то она была чертовски хорошей актрисой.
Джада, однако, не выглядела убежденной.
— Что ты здесь делаешь, Оливия? — спросила она.
Оливия вздрогнула от стали и льда в голосе падчерицы. Она отпустила руку Джады и отступила на шаг, убирая с лица осветленные волосы. Женщина постарше искала понимания в глазах младшей.
— Я знаю, что ты, должно быть, думаешь, — пробормотала Оливия.
— Правда? Я в этом не уверена, — ответила Джада.
Оливия взглянула на Салли.
— Виктор! Спасибо, что позаботился о ней.
Салливан изогнул бровь.
— Кто-то же должен был.
Оливия снова вздрогнула. Она медленно кивнула, вытирая слезы, но Дрейк видел, каких усилий ей стоило взять себя в руки, и всё ещё считал, что её горе должно быть подлинным.
— Я не могла оставаться в Нью-Йорке, Джада, — всхлипнула она. — Когда твой отец пропал, я подозревала худшее. Но когда позвонила полиция и сказала, что они нашли его и… как они его нашли… я испугалась за собственную жизнь.
— Повтори-ка! — сказал Салли. — С чего бы тебе думать, что ты в опасности?
Оливия бросила на него суровый взгляд.
— Не будь тугодумом, Виктор. Я знаю, зачем вы здесь. Ты, Джада и мистер Дрейк. — Она взглянула на Нейта. — Полагаю, это ваш друг Нейтан.
Дрейк поднял стакан с колой Джады в виде тоста.
— Привет.
Женщина снова повернулась к девушке и Салли и понизила голос.
— Пожалуйста, давайте работать вместе. Тир тоже здесь, в Египте. Его люди следят за мной. Я боюсь, они убьют меня, как убили Луку. Я приехала сюда в первую очередь потому, что думала, что единственный способ обезопасить себя — это выяснить, что он пытался сохранить в тайне, и сделать это достоянием общественности. Если это станет известно, если это больше не будет секретом, не будет смысла и убивать, чтобы сохранить тайну.
Салли наклонил голову, изучая ее и поглаживая усы.
— Вы не работаете с Хенриксеном вместе в этом деле?
Оливия побледнела, выглядя ошеломленной.
— Лука был моим мужем!
— Ой, да ладно! — фыркнула Джада. — Ты обращалась с ним как с собачкой, которая нагадила на твой ковер.
— Это ужасно, — всплакнула Оливия, и ее губа снова задрожала. Она покачала головой. — Я знаю, ты никогда меня не любила, Джада, но тебя не было в нашем доме. Ты не видела наших отношений такими, какими они были, а лишь такими, какими они доставляли тебе неудобства.
— Правда? — тихо уточнила Джада. Один из официантов было направился к ним, но передумал и отступил. — Этой истории ты и будешь придерживаться? Любящая и непонятая жена?
— Джада, — с опаской произнес Салли.
— Нет, дядя Вик, — отрезала девушка, слегка повысив голос и изо всех сил пытаясь сдержаться. — Только не говори мне, что ты повёлся на всю эту чушь! Как она нас нашла, а? Вот что я хочу знать! Мы в ресторане в случайном отеле в Файюме. Какого черта она вообще знала, где начинать нас искать?
Оливия уставилась на нее.
— Я остановилась в этом же отеле. Там же, где останавливался Лука. Меня не было почти весь день, но когда я вернулась, портье упомянул, что есть еще один гость по фамилии Хзуяк, и, мол, какое странное совпадение. Вы спросили, как сюда добраться, так он и узнал, куда вы направляетесь.
— Ты не могла подождать, пока мы вернемся в отель? — спросил Салли.
— Я не знала, когда вы вернетесь, — возразила Оливия. — И я же сказала, мне кажется, за мной следят. Так вы пригласите меня сесть, чтобы мы могли это обсудить, или мы так и будем стоять здесь, привлекая все больше и больше внимания?
Дрейк взглянул на лицо Джады, затем на Салли. Он видел его колебания и понимал их, но объяснения Оливии казались по крайней мере наполовину правдоподобными, и ему не нравилось внимание, которое они привлекали.
— Ей стоит присесть, — сказал он, глядя на Салли. — На нас и так таращиться слишком много глаз.
Джада резко повернулась и уставилась на него.
— Ты ведь не серьезно…
Дрейк выдержал ее взгляд.
— Мы не можем устраивать здесь сцен, Джада. Или слова «международный скандал» для тебя пустой звук? У нас нет стратегии отхода. Так что, пожалуйста, сядь.
Джада повернулась и посмотрела на мачеху. Выражение лица Оливии было почти жалким, тем более для женщины, которая, казалось, так много практиковалась в создании ауры отчужденной утонченности.
— Ни за что на свете! — отрезала девушка. Она метнула гневный взгляд на Дрейка, а затем повернулась к Салли. — Хотите с ней миндальничать — валяйте. Но не удивляйтесь, если следующими трупами окажетесь вы сами.
Она резко развернулась и направилась прямиком к выходу. Салли и Оливия окликнули ее, но Джада даже не обернулась. Когда Виктор было двинулся за ней, Дрейк быстро встал и схватил его за плечо.
— Нет. Ты останься с ней, — сказал он, указывая на Оливию. — Я верну Джаду. Нравится ей это или нет, но здесь должен состояться разговор.
Дрейк бросился за девушкой, слишком хорошо осознавая, что все взгляды устремлены на него. Впрочем, большинство на самом деле смотрело на его «добычу». Симпатичная молодая американка с малиновыми прядями в волосах привлекла бы много внимания, даже если бы не убегала, как избалованный подросток.
«Это нечестно», — подумал Дрейк, одернув себя. Если бы они поменялись местами, и он бы искренне верил, что Оливия причастна к убийству Салли, он бы тоже не стал стоять и слушать её вранье. Но Джада ненавидела Оливию еще при жизни отца, так что Дрейк должен был заставить девушку понять, что она, возможно, смотрит на вещи необъективно. Он должен был заставить ее осознать, что если есть шанс, что она неправа, они оставят невинную женщину один на один с убийцами.
Выйдя из ресторана в вестибюль, он заметил, как Джада покидает отель. У дверей горели фонари, но их свет не проникал далеко во тьму, и он ускорил шаг.
Выскочив в ночь, он остановился у двери, щурясь в темноте.
— Джада! — позвал он, гадая, в каком направлении она ушла.
«К машине», — подумал Дрейк. Она была упрямой, но не глупой. Значит, налево, где парковка была заполнена на три четверти. Он ускорил шаг, сканируя взглядом машины, и внезапно заметил людей, который отчаянно боролись у темного седана.
Его глаза уже привыкли к звездному свету, и он увидел малиновые пряди.
Джада закричала и ударила одного из мужчин в темном костюме, пытаясь вырваться, и тут-то Дрейк и увидел блеск оружейного ствола. Выхватив свой пистолет, он бросился бежать.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Дрейк припал к асфальту за помятым седаном «Шахин» и вскинул пистолет.
