Куколка (СИ) - Серебрянская Виктория
— И сразу же начали нарушать дисциплину? — неприятно усмехнулся здоровяк. А потом как рявкнет: — Фамилии! Факультет!
Первым, ожидаемо, назвался Павелик. Он всегда и везде старался быть впереди всех:
— Павелик Шаххерт, летное отделение!
— Ногирт Терт, летное отделение! — выпалил следом тот, кто предлагал ночевать в его койке.
— Вавир Аделайт, летное отделение! — отрапортовал третий килл.
— Терперст Хувуроол, летное отделение, — последним представился килл.
Зеленомордый бугай повернулся в мою сторону. И я поняла, что промолчать не удастся.
— Аврора Гусева, десант, — произнесла, стараясь говорить уверенно.
Зеленомордого почему-то перекосило:
— Баба на десантуру? Не бреши мне, детка! Да и в списках я тебя не видел.
Мне ничего не оставалось, кроме как снова протянуть руку со смарткоммом, предварительно выведя на экран приказ.
Зеленомордого капитан-лейтенанта знатно перекосило, когда он вчитался в убористый текст:
— Да какой из тебя десантник, мелочь? — заорал он, наливаясь нездоровым кирпичным оттенком. — Да ты загнешься на первом же километре кросса, а мне потом за тебя отвечай!..
Наверное, я бы молча получила головомойку, проглотив все, что проорал бы мне этот бугай. Если бы не Павелик и его друзья. Только в фасеточных глазах фарна невозможно было прочесть, что он думает о сложившейся ситуации. А в карих глазах килла скакали озорные огоньки: эти мерзавцы вовсю наслаждались бесплатным представлением. Не им же читали мораль, не особо стесняясь в выражениях, не их опускали ниже городской канализации. Именно эти огоньки и толкнули меня на дерзость:
— Загнусь или нет, время покажет, — твердым голосом перебила я бугая. — Вы меня еще даже не видели в деле, а уже заранее записали в аутсайдеры?
От взгляда игумара, которым он меня проткнул, у меня мороз пробежал по спине. Но вместо еще большего ора, мигом заткнувшийся капитан-лейтенант прищурился и процедил:
— Дерзишь? Ну-ну… — На миг в коридоре повисла настороженная тишина. Как перед взрывом. А потом последовал и сам взрыв: — Пилоты! — вдруг проревел игумар, поворачиваясь к Павелику и его друзьям: — Марш в расположение факультета! Немедленно! Чтобы я не видел вас праздношатающимися! О вашем проступке будет доложено вашим кураторам! Они сами назначат вам наказание!
Ни единый мускул не дрогнул в лицах киллов и фарна, когда они вытянулись как по команде смирно, красиво повернулись и синхронно зашагали прочь. Я аж залюбовалась слаженностью их действий. Я так не умею. И только потому, что смотрела на них, успела заметить нехороший огонек в глазах заклятого друга детства. Но мне было все равно. У Павелика не было больше власти надо мной. С остальным разберусь… Наверное…
— Теперь с тобой… — прошипел игумар, возвращая себе мое внимание. — Тебе, крошка, не повезло. Очень сильно, — тихо и зловеще сообщил он. А я напряглась в ожидании гадости. И она последовала: — Я, капитан-лейтенант Гимро Бидиэнш, один из кураторов десантного отделения, отвечаю за физическую подготовку личного состава… — У меня мороз пробежал по коже под холодным взглядом водянистых глаз злого препода. Кажется, я по-настоящему влипла! — И твоей подготовкой я займусь прямо сейчас. За мной!
Паника захлестнула меня приливной волной. Что этот извращенец задумал на ночь глядя? Какую пакость?..
— Я не могу!.. — невольно вырвалось у меня. Игумар медленно повернулся ко мне лицом и смерил выжидающим взглядом. И я поняла, что мне срочно нужны аргументы. Иначе меня прикопают прямо здесь, на втором этаже центрального корпуса академии, невзирая на высоту от земли и каменные плиты пола под ногами. — Я… Мне нужно переобуться! — и я смиренно указала глазами на босоножки, в которые были обуты мои ступни. Из них выглядывали пальчики, покрытые кокетливым огненно-красным лаком. Тихо радуясь быстро изобретенному подходящему предлогу.
Но обрадовалась я рано.
Мне еще никогда не приходилось видеть столько презрения в чьем-нибудь взгляде, обращенном на меня. Игумар смотрел на меня как на какое-то насекомое, червяка, посмевшего забраться к нему в бутерброд.
— А врагу, курсант, вы тоже скажете: подожди, пока я переобуюсь? — вкрадчиво поинтересовался бугай.
И я поняла: если отвечу, неважно соглашусь или нет, мне будет очень плохо. Так что вместо ответа я просто сглотнула. Тяжело и гулко, четко слышно в пустом коридоре. Но мордоворот-преподаватель даже надбровной дугой не повел. Будто и не слышал ничего. И вот за это я неожиданно для самой себя преисполнилась горячей благодарности к игумару.
Подождав немного и осознав, что я предпочитаю молчать, препод снова рявкнул на весь коридор:
— За мной! Шагом… арш!..
От вопля зазвенело в ушах. Я бестолково дернулась и невпопад затопала следом за зеленокожим амбалом, надеясь, что он не увидит, что я тут творила. Препод к этому моменту, не дожидаясь моей реакции, уже повернулся и, почти печатая шаг, потопал в ту сторону, с которой, на мою беду, появился. Если у него на затылке глаз нет, значит, на этот раз пронесло…
Шли мы долго. Не меньше минут десяти. А то и больше. Я аж начала уставать топать за этим придурком. Академия к этому времени уже опустела. Не поступившие улетели на станцию-космопорт, ожидать транспорт в свою сторону для возвращения домой. Поступившие… Ну, наверное, заселялись по общежитиям. Что следовало сделать и мне. По правилам первой Звездной поступившие абитуриенты заселялись, все оформляли и при желании, наличии денег и времени тоже могли до начала занятий вернуться домой. Мне же это не светило. Еще непонятно, какие трудности возникнут с заселением после того, как я приду вселяться самой последней…
Я прикусила губу. Висевшие на стенах безлюдных коридоров портреты выпускников Первой Звездной, сумевших добиться в жизни и карьере заметных высот, казалось, хмурились вслед мне и преподавателю. То ли меня осуждали, то ли его…
Наше путешествие закончилось в огромном, ярко освещенном помещении с потолками высотой метров пять и спортивными снарядами по стенам. Его предназначение игумар пояснил коротко:
— Полигон номер одиннадцать. Предназначен для занятий общей физической подготовкой и закреплен за десантным отделением. — А потом насмешливо добавил: — Нам здесь никто не помешает, куколка…
Я невольно сделала шаг назад. Он сдурел?.. Что ему от меня нужно? Секса?.. Но почему в таком странном месте? Неужели он извращенец?..
Наверное, все мои мысли оказались написаны у меня на лице. Потому что зеленый бугай вдруг насупился и даже сделал полшага назад:
— Даже знать не хочу, что творится у тебя в голове! Но что бы ты ни задумала, сначала десять разминочных кругов по полигону, а потом подумаем, как осуществить твои фантазии!..
Я растерянно оглянулась через плечо на пустое пространство, предназначенное для занятий спортом. У меня всегда было не очень хорошо с оценкой пространства и расстояния, но вряд ли я сильно ошибусь, если скажу, что один круг вокруг полигона будет равен полноценному километру. Десять километров?! После тяжелого дня? Да он садист!..
— Я не смогу!.. — попятилась от препода. А наткнувшись на тяжелый, пронзительный взгляд светлых глаз, безнадежно проблеяла вдобавок: — …в босоножках…
— Мамочке будешь своей говорить что можешь, а чего нет! — заорал мигом рассвирепевший препод. — Раз пробралась на отделение звездного десанта, будь добра соответствовать! Бего-ом… арш!..
Бросив короткий взгляд на ставшую серовато-кирпичного цвета рожу игумара, я тяжело вздохнула и побежала. Как была: в босоножках, в модных джинсах в обтяжку, в майке и клетчатой рубашке поверх. Снять последнюю под взбешенным взглядом преподавателя я не рискнула…
Бежала я не торопясь. Экономила дыхание и думала над своей незавидной участью. А когда пробежала достаточно, чтобы вновь оказаться лицом к своему мучителю, то увидела, что на полигоне, кроме меня, никого нет. Я чуть не остановилась на месте от радости и удивления. Вовремя сообразила, что просто так меня бы никто не оставил в гордом одиночестве. А значит, в помещении есть камеры. И возможность наблюдать за мной удаленно. Когда же я пробежала один полный круг, обнаружилась еще одна подляна: в том месте, где раньше стоял игумар, вспыхнула огромная голографическая цифра «Один». Где-то здесь был вмонтирован датчик, считающий, сколько кругов я пробежала. И вот тогда я окончательно поняла, насколько я влипла…
