Роман (ЛП) - Джейд Мелани
— Теперь можно и поесть, — Григори вернулся с ещё одним подносом, и в этот раз расставил блюда с хрустящим беконом, хашбраунами, яйцами-пашот, тушёной фасолью и маленькими сосисками, дополнив всё это разными соусами, солью и перцем.
— Боже мой, всё это выглядит просто невероятно. Я даже не помню, когда в последний раз ела, Григори. Спасибо, — просияла Шарлотта, искренне благодарная за его доброту.
Григори застыл, потянувшись за двумя пустыми тарелками, его брови слегка сошлись в задумчивой морщинке. Он быстро мотнул головой и снова ослепил её улыбкой.
— Prego10, пожалуйста. А теперь ешь. Голодать — грех.
Это было по-итальянски? — задумалась она, вспомнив одного из бывших ухажёров Авы, туриста из Италии.
— Григори, могу я попросить об одолжении? — тихо спросила Шарлотта.
Брови Григори снова чуть сдвинулись, он замер и уставился на неё:
— Зависит от того, что именно и в моих ли силах это выполнить, сладкая.
— Одна из моих подруг на позднем сроке беременности. Я должна была выйти и подменить её на смене, но меня… забрали. Мне нужно позвонить ей или на работу и убедиться, что на неё не слишком сильно накричат. Наш босс ужасный человек. Пожалуйста? — взмолилась она, надеясь, что он согласится ей помочь.
Григори улыбнулся:
— Не накручивай себя. Ты же понимаешь, телефон я тебе дать не могу, всё-таки ты наш «пленник», — и снова эти кавычки в воздухе. — Но я посмотрю, что можно сделать. Как называется это место?
— «Забегаловка Хэла», — тут же выпалила Шарлотта, чувствуя, как её накрывает облегчение. — Боже мой, огромное тебе спасибо.
Григори улыбнулся и велел ей не придавать этому значения, ставя перед ней тарелку и подталкивая взять понемногу всего.
— Когда я сказал «принеси ей что-нибудь поесть», я имел в виду бутерброд, а не завтрак в формате «ешь, сколько влезет», — раздался из дверного проёма глубокий голос Романа.
Шарлотта не смогла не окинуть его взглядом. Один только его вид заставил всё её тело вновь откликнуться. Роман стоял, прислонившись к косяку, и наблюдал за ней своими голубыми глазами, к которым она уже начинала привыкать. На лице, как обычно, ничего нельзя было прочесть.
На нём были чёрные джинсы и чёрные шнурованные берцы. Похоже, это здесь обязательная форма обуви. Белая рубашка с длинными рукавами была навыпуск, верхние пуговицы расстёгнуты, давая ей дразнящий взгляд на его грудь. Рукава были закатаны выше локтей, короткие светлые волосы ещё влажные после душа.
Он выглядел чертовски сексуально, и, к её огромному раздражению, ей хотелось продолжить то, что они начали. Когда он ушёл от неё раньше, он оставил её тело в огне и мучительном возбуждении. Она до сих пор чувствовала на своей шее его тёплый язык. В жизни Шарлотта ещё ни к кому так не тянулась. Никто и никогда не заставлял её тело просыпаться так, как этот мужчина, и она ненавидела себя за то, что какой-то незнакомец, да ещё и похититель, заставляет её терять остатки здравого смысла.
Это точно больше не повторится, — сказала она себе, отрывая взгляд от него и снова злясь на себя за то, что вообще отметила, насколько он, чёрт бы его побрал, хорош собой. Ублюдок, — подумала она, игнорируя его и откусив круассан.
Её глаза прикрылись, когда во рту взорвалась феерия вкуса, и Шарлотта не смогла сдержать тихий стон.
Как же я скучала по еде, — рассеянно подумала она, делая ещё один огромный укус, позволяя голоду взять верх.
— Ни за что не упустил бы шанс приготовить для кого-то, кто действительно оценит, насколько я прекрасен в этом деле, — засиял Григори, и Шарлотта не смогла не ответить ему лёгкой улыбкой. Что тут скажешь, его жизнерадостная, искренняя натура была заразительна. — Посмотри, какая она счастливая. Вкусно же, да? — спросил он, отпивая кофе.
Шарлотта кивнула, одарив его ещё одной улыбкой. Рот у неё был набит круассаном так, что щёки раздулись, но ей было плевать, выглядит ли она сейчас как свинья. Как бы она ни была голодна, её любовный роман с остальной едой на тарелке никто не испортит, даже её похититель.
Роман вздохнул, и Шарлотта проследила за тем, как он, качнув головой, направился на кухню. Проглотив гигантский кусок и чудом не подавившись, она повернулась к Григори.
— У тебя будут неприятности из-за того, что ты меня кормишь?
Григори усмехнулся:
— Нет, он может строить из себя ходячую тьму и безысходность, но, судя по тому, что я увидел, когда зашёл к вам раньше, боюсь, теперь всё будет по-другому. Думаю, в камеры тебя уже не запрут, — он отправил в рот вилку с кусочком вафли.
— Почему меня вообще заперли? Почему я здесь пленница? — нахмурилась Шарлотта.
— Потому что кое-кто, кого мы знаем, тебя ищет. И если он доберётся до тебя, жизнь, в которой ты жила, уже никогда не будет прежней, — ответил Григори в тот момент, когда Роман вернулся в комнату с чашкой кофе и сел рядом с ней.
— Я не понимаю. Зачем кому-то может быть что-то нужно от меня? Я буквально самый скучный человек на свете. Всё, что я делаю, — это работаю и иду домой. Обычно я настолько уставшая, что почти никуда даже не выхожу.
Шарлотта не могла избавиться от чувства пустоты и тоски. Да, в её жизни было двое потрясающих друзей, но помимо этого ей казалось, что её жизнь попросту ничего не сто̀ит и до ужаса скучна.
— Слушай, чтобы ты до конца всё поняла, нам придётся рассказать тебе некоторые вещи. Ты, скорее всего, решишь, что мы сошли с ума, но это просто правда, — сказал Роман, внимательно наблюдая за ней.
Шарлотта кивнула, откусив кусочек панкейка:
— После того, что я увидела и услышала за последние пару дней, думаю, ты удивишься, насколько я теперь открыта ко всему. Так что, пожалуйста, объясни, что, чёрт возьми, происходит.
Как эти панкейки могут быть такими вкусными?
Роман тяжело вздохнул, бросив взгляд на Григори, который как раз наслаждался второй порцией вафель.
— Можешь спокойно рассказать ей всё. Очевидно, что убивать мы её уже не будем, — сказал Григори, громко жуя.
У Шарлотты вилка выпала из рук.
— Что? Убивать? — она сердито повернулась к Роману. — Вы собирались меня убить?
Она не понимала, почему, но чувствовала себя… преданной.
Ты вообще его не знаешь. Перестань вести себя глупо.
Роман провёл рукой по лицу, злобно зыркнув на Григори:
— Да, мы это обсуждали, но я был против. Слушай, Шарлотта, — я, Григори и другие, кто живёт здесь, — мы не люди. Когда-то мы были ангелами, но были низвергнуты. Там, где есть добро, всегда есть и зло. Демоны тоже реальны, и мы проводим свои дни, охотясь на этих мерзких тварей и уничтожая их. Не знаю, насколько ты знакома с библейской историей, но ты когда-нибудь слышала имя Люцифер?
Шарлотта сидела, переваривая всё, что рассказывал ей Роман.
Всё, что я видела, — реально.
Крылья, которые она видела, были настоящими, как и сияющие глаза Романа и Армароса. Магия исцелила её. Но больше всего её преследовало слово «демон». Демоны реальны… Значит, все ужасы, которые она видела в своих снах, тоже были реальны.
Она слегка кивнула:
— Да, он когда-то был ангелом, но теперь в Аду. Я не так много знаю, но знаю, что он — Сатана.
— Хорошо, — одобрил Роман, отпивая кофе. — Но нет, он не Сатана. Он был ангелом, как и мы, но пал в Ад. Он заперт там и, по идее, не может оттуда выбраться.
— Что значит «по идее»? — ей заранее не нравился ответ, который она собиралась услышать от Романа.
Он пристально посмотрел на неё, его ослепительно голубые глаза вцепились в её взгляд.
— Здесь, боюсь, и вступаешь в игру ты. Мы узнали, что Люцифер искал кого-то. И, как оказалось, этот кто-то — ты. Мы пока не разобрались как именно, но ты играешь роль в его освобождении из Ада. Мы не можем позволить этому случиться.
— Значит, вы собирались убить меня, чтобы всё это не произошло? — прошептала она, посмотрев на Григори, а потом на Романа.
