Uncharted: Четвёртый лабиринт (ЛП) - Голден Кристофер
— Владычица Лабиринта была верховной жрицей? — поинтересовался Дрейк.
Он бросил взгляд в сторону боковой комнаты и увидел там Мелиссу и вспышки камеры Алана, но никто из них, кажется, не удивился его вопросу.
— Мы считаем, что да, — подтвердил Уэлч. — Однако если она была жрицей Себека, то как быть с двумя другими лабиринтами, которые наверняка были посвящены другим богам? Эти лабиринты явно были созданы человеком с более широкими взглядами, выходящими за рамки одного царства или одной религии, хотя конкретно этот лабиринт явно посвящён Себеку.
— Интересная дилемма, — пробормотал Салли, стискивая во рту окурок сигары. Если присутствующие и считали его каким-то археологом или музейным работником, то явно весьма эксцентричным.
Дрейк тем временем направился в сторону боковой комнаты:
— Не возражаете, если мы и здесь осмотримся?
Мелисса улыбнулась:
— Конечно, нет. Честно говоря, мы только и ждали подходящего момента, чтобы показать доктору Уэлчу нашу последнюю находку. Но, учитывая обстоятельства, ждать дальше нет смысла.
Уэлч тут же оживился:
— Что вы нашли?
Гильермо вернулся обратно в главный зал, освобождая им место. Алан, аккуратно державший камеру так, словно она была ценнее любого артефакта, тоже вышел из комнаты. Когда Уэлч, Дрейк, Салли и Джада вошли внутрь, Мелисса уже держала в руках каменную табличку.
— Мы нашли две такие, — начала она, ища одобрения во взгляде Уэлча. — Только сегодня утром. Кажется, этот преддверный зал был доступен исключительно Владычице Лабиринта. Так вот, если рисунки и надписи в главном зале, как и найденный нами сосуд, говорят о том, что ей приносили в дар мёд, то эти таблички рассказывают совсем другую историю.
Уэлч взял у неё табличку и внимательно изучил её, при этом на его лице читалось явное удивление.
— Что там написано? — спросила Джада.
— Мы долго гадали, друзья мои, — сказал он, поворачиваясь к ним с улыбкой. — Теперь же всё ясно. Мёд, возможно, приносили Владычице, но предназначался он не ей. Она… Не совсем ясно, подавала ли она его как угощение, или же использовала в медицинских целях для защитника лабиринта.
— Это действительно можно перевести как «защитник», — пояснила Мелисса. — Но на другой табличке всё сказано совершенно ясно. Защитник был монстром, спрятанным от последователей Себека, и был известен лишь тем, кто осмеливался войти в «тайное сердце» лабиринта, и кто уже никогда не возвращался обратно, потому что монстр убивал их.
— Предполагаю, у этого монстра были рога? — добавил Салли.
— Как у быка, — с улыбкой подтвердила Мелисса. — Именно так.
Пока остальные продолжали с удивлением изучать таблички и переводить отдельные надписи, Дрейк направился к противоположной стороне преддверного зала. Там из стены выпал один массивный каменный блок, который весил около полутора тысяч фунтов, и теперь вернуть его на место было бы непростой задачей. Песок, сыпавшийся сверху, почти полностью заполнил этот угол помещения, и Дрейк заметил кисточки и другие инструменты, которыми Мелисса и Гильермо пользовались, освобождая от него таблички и артефакты, найденные в этой комнате. Стены и здесь были покрыты рисунками и символами, но внимание Дрейка привлекла ваза, частично скрытая в песке.
Мелисса и Гильермо уже успели раскопать примерно её половину. Она была искусно расписана, и Дрейк понимал, что содержимое этого лабиринта станет одним из величайших исторических открытий современной эпохи — возможно, даже самым выдающимся. Ваза на удивление хорошо сохранилась.
Он взял кисточку и присмотрелся повнимательнее. На вазе частично была видна фигура, вероятно, Владычицы Лабиринта — такая же, какая была изображена на алтаре в главном зале. Она держала в руках сосуд или кубок, предлагая его кому-то, чьи руки были на виду, но остальное тело скрывал песок.
У Дрейка тотчас же возникло весьма чёткое представление о том, кому мог бы принадлежать второй силуэт.
Он начал осторожно расчищать вазу кисточкой. Песок был плотно спрессован, и Нейту пришлось нажимать посильнее, хотя он и старался быть максимально аккуратным. Чтобы было удобнее работать, он упёрся коленями в кучу песка, к которой никто не прикасался уже тысячи лет.
— Эй, парень, отойди оттуда! — сердито крикнул Гильермо, заглянув в комнату.
Мелисса тоже раздражённо обернулась к Дрейку, который лишь улыбнулся и поднял руки:
— Всё в порядке, я ничего не испортил. Но кажется, я кое-что нашёл…
И вдруг песок осыпался. Дрейк начал падать вперёд и едва успел упереться руками, расставив их по сторонам от вазы, и испытав внутри большое облегчение от того, что не повредил её. Этот триумф длился ровно полсекунды, пока ваза и весь окружавший её песок не провалились вниз, словно их засосало в пол.
Дрейк закричал, рухнув следом и оказавшись в шахте.
Чьи-то руки схватили его за ноги, затем за пояс. Песок продолжал сыпаться, пытаясь затянуть его вниз, но державшие его люди не дали ему окончательно провалиться в шахту вслед за вазой, гранитным блоком и несколькими табличками, мелькнувшими в темноте, прежде чем исчезнуть. Дрейк услышал характерный треск и понял, что только что разбил бесценный исторический артефакт.
— Упс! — выдохнул он.
— Вы что, идиот?! — резко бросила Мелисса. — Вы хоть понимали, что делаете?
— Я просто хотел помочь.
Верхняя половина его тела всё ещё находилась в шахте, но потом его наконец начали вытаскивать. В тусклом свете лампочек, отражавшемся от стен комнаты, он внезапно заметил изображение фигуры, которое нельзя было спутать ни с какой другой.
— Народ, — позвал он. — Вам стоит на это посмотреть.
— Что там? — спросил Иэн Уэлч.
Когда его наконец вытащили, Дрейк громко застонал. Лёжа на песчаном полу, он обнаружил, что все внимательно уставились на него. Но, произнося следующие слова, сам он смотрел исключительно на Джаду.
— Минотавр.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Дрейк лихорадочно огляделся в поисках чего-нибудь, что можно было бы спустить в шахту. Он бросил взгляд на Салли и Джаду, увидел в их глазах тот самый блеск первооткрывателей и понял: нельзя терять ни секунды. Хенриксен мог появиться в любой момент, причем у него были все полномочия вышвырнуть их вон или даже арестовать. Любая находка, обнаруженная на раскопках, отныне принадлежала этому человеку. Разумеется, были некоторые ограничения — египетское правительство об этом позаботилось, — но у богатеев всегда находились способы обходить правила. Если тайны, которые искал Лука, были здесь, не говоря уже о сокровище, им следовало поторопиться.
— Уэлч, мне нужна верёвка или лестница. И фонарь, — бросил Нейт.
Мелисса, склонившись над провалом, светила в шахту мощным фонарём, изучая нарисованного на внутренней стене Минотавра. Теперь она резко выпрямилась, и они с Гильермо обменялись озабоченными взглядами.
— Простите, профессор Меррилл, — начала Мелисса, качая головой. — Вы здесь наблюдатель. Мы не можем позволить вам…
— Гильермо, — прервал её Уэлч, не сводя глаз с шахты. — Сбегай к пролому и притащи одну из рабочих лестниц.
Даже Алан, фотограф, казалось, был удивлён.
— Доктор Уэлч, вы же не позволите ему спуститься в шахту?
Все они, похоже, колебались. Уэлч же повернулся к Гильермо и жестом поторопил его.
— Быстрее. Давай, шевелись!
С тревогой взглянув на Мелиссу, Гильермо бросился прочь. Они слышали, как его шаги эхом отдаются в коридоре. Напряжение между Уэлчем и его коллегой стало почти осязаемым. Мелисса, казалось, хотела поговорить с ним наедине, но в таком тесном пространстве уединиться было невозможно. Даже если бы они вышли в молитвенную камеру и завернули за угол, шёпот в этом месте разносился, словно голоса призраков.
Алан тем временем установил камеру и начал фотографировать открывшуюся шахту и росписи внутри. Салли же продолжал методично обследовать преддверный зал в поисках других секретов, которые могло хранить это место. Джада бросила на Мелиссу неловкий, извиняющийся взгляд, а Уэлч просто стоял, дрожа от нетерпения и отчаянно желая, чтобы Гильермо поторопился. Учитывая, как всё обернулось, он уже никогда не смог бы скрыть ни факт присутствия здесь Джады Хзуяк, ни ложь о том, что Салли и Дрейк были из Смитсоновского института. Конечно, он мог бы притвориться, что они его одурачили, и Дрейк, если бы это помогло, с радостью бы подтвердил эту ложь. Но шансы были высоки: если им не удастся раскрыть правду об убийствах Луки и Чейни, Иэн Уэлч сегодня поставил крест на своей карьере. И если внизу были тайны, он, чёрт возьми, доберется до них раньше Тира Хенриксена.
