Прости, если любишь... (СИ) - Лакс Айрин
- Проорёшься, позвонишь. Но учти, я к тебе на приемы бегать не стану, понял?
Он поднимается и застывает, ухмыльнувшись:
- А я понял, кому деньги подарю! - трет руки довольно.
Что ещё этот старый хрыч задумал?
Глава 25
Виктория
Евгений кинул мне деньги, словно подачку.
На, мол, тебе за весь этот год….
Я вспылила и ушла, а потом долго не могла отделаться от мысли, что поступаю неправильно. Я каждый раз показываю свои эмоции, демонстрирую, что Евгений меня задевает, что мне не плевать.
Он ведётся, потому что эмоции - его слабость. Он всегда был жадным до моих эмоций, всегда! И за этот год мало что изменилось, напротив, он, как оголодавший, впитывает каждый всплеск.
Эмоциональный вампир, вот он кто!
Я стараюсь не думать о нем, но не получается.
И это пугает больше всего.
Потому что из некоторых ситуаций невозможно выйти победителем. Особенно когда противник - это человек, который знает все твои слабые места.
И особенно когда в сердце всё ещё остались живы чувства…
Стоит признать, я не перестала любить бывшего мужа, и он утверждает, что тоже до сих пор любит меня. Но его любовь стала уродливой и грязной, разве любящий мужчина так расчетливо бы наносил удары, желая сломать и прогнуть?
Как мне теперь снова поверить в его слова, что он может быть другим, что он сожалеет.
Нет, не получается даже на миг представить!
Целый день я мечусь: то в поисках работы, просматривая объявления, то в прострации и задумчивости, в мыслях о том, во что превратилась моя жизнь. Добавить сюда стресс, перенесенный после похищения, и становится легко понять, какой компот творится у меня в мыслях.
Просто непередаваемый!
А потом, вечером, на пороге моей квартиры появляется гость, которого я не ждала.
Рита.
Я не могу поверить своим глазам, когда вижу ее по ту сторону двери.
Она звонит без конца, раздражает неимоверно.
Я открываю резко.
- Что тебе нужно?
- Виктория Сергеевна, - у нее вид побитой собаки. - Я хочу с вами поговорить.
- О чём, Рита? Нам не о чем разговаривать?
- Пустите меня? - мнется.
Глаза грустные, со слезами.
Да за что мне это?
Я отступаю, давая ей пройти, но предупреждаю:
- Дальше коридора я тебя не пущу. Выкладывай по-быстрому, что хотела.
Она вздыхает и поднимает на меня грустный взгляд.
- Виктория Сергеевна, вы должны… Должны меня понять.
- Вот это номер. С чего бы это?
- Как женщина - женщину! - заявляет она. - Я же беременна, в конце концов! - всплескивает она руками. - Беременна от вашего сына! У нас ребёночек будет! - канючит она. - Понимаете? А ваш бывший муж… Настроил Никиту против меня. Помогите!
Она цепляется за мои руки и смотрит в глаза с надеждой.
- Я мамой стану! Вы должны меня понять! Должны!
- Рита, прекрати, - прошу я. - Ты не со мной должна говорить.
- У вас внук будет! Неужели вам своего внука не жалко? Внука или внучку… А вы представьте, ребёнок будет с его глазами, с глазами Никиты. Да войдите же вы в мое положение! - умоляет она. - Вы должны!
- Должна?
- Да! Должны, как мама меня понять, как свекровь вмешаться и повлиять на сына. Он же хочет перечеркнуть нашу любовь!
- Ах, любовь. Рита, послушай, не ты ли первая перечеркнула любовь, прикинувшись не той, кем являешься.
Она прикусывает свой язычок, но быстро находится:
- Да, у меня не самое благородное и чистое прошлое. Но клянусь, я больше приватами не зарабатываю, это в прошлом! Могу я оставить в прошлом свои ошибки и пойти дальше так, словно этого никогда не было?
- Можешь, наверное. Или нет. Рит, повторюсь, ты не со мной на эту тему говорить должна, а с Никитой, которого, как ты утверждаешь, любишь.
- Но вы же, как мать, можете повлиять на Никиту. Он с вами после развода остался, значит, вы для него авторитетный вес имеете.
- Я не стану влиять на решения сына. Это неправильно.
- А вот ваш муж на него надавил!
- Надавил или просто показал то, о чем ты промолчала?
- Да вы сами в это верите?! - кричит она. - У вашего мужа вид мужика, который только нагибать умеет, я с такими много работала, и…
Я морщусь:
- Избавь меня от подробностей, Рит. Ещё раз повторяю: решение за Никитой, и, если он решил…
- Смерть ребёнка будет на вашей совести! - перебивает она. - Вы это понимаете? Вы такой грех на душу возьмете?!
Это начинает меня утомлять, и я резко выдаю в ответ:
- Ты на меня свои ошибки не перекладывай! И ответственность за свои поступки не вешай. Это был твой выбор - утаить правду о прошлом. Твой! И, если ты это сделала, то понимала все риски. А теперь о ребёнке. Если тебе так дорог малыш, то никто тебе не указ делать аборты!
- Вы сами в это верите? Ваш муж мне проходу не даст! - жалуется.
- Не нужно демонизировать моего мужа.
- Да он жуткий тип, признайтесь. И он… Он будет настаивать на том, чтобы я аборт сделала.
- Ты хочешь сохранить ребёнка? - прямо спрашиваю я.
- Я хочу… Хочу сохранить отношения с Никитой.
- А ребёнка? Отдельно ребёнка. Вне зависимости от Никиты? - спрашиваю я и до того, как она отвечает, понимаю, что она никогда не скажет вслух, будет продолжать юлить и врать всем нам.
Ребёнок для нее был лишь средством для того, чтобы Никита женился на ней, и все.
Больше ничего в этом не было!
- Вы - жестокая и холодная! - бросает с обвинениями. - И бог вас накажет!
Я открываю дверь и показываю рукой:
- Иди. Ты меня не убедила.
Рита уходит, бубня под нос проклятия, адресованные мне.
Закрыв за ней дверь, я понимаю, что в одном она была права: я могла бы многое, если бы захотела…
Даже сейчас Евгений показывает, что многое от меня зависело и зависит до сих пор.
Но мы заигрались.
Оба.
Он - в правильность убеждения «я мужик, мне можно все!»
Я - в обиды зарылась.
В обиды на него, на детей… На весь белый свет перенесла обиду на Женю, и пока не знаю, как избавиться от обиды.
Она словно червоточина во мне, с того самого дня, как я узнала об измене мужа.
Я обиделась на него: да как он мог!
И даже теперь, зная правду, продолжаю обижаться, но уже по другому поводу…
Всё-таки заставляю себя позвонить сыну.
Слышу, голос у него безжизненный.
- Привет, мам. Прости, я не в форме. Размазало меня что-то этой ситуацией. С Ритой.
- Привет. Я всего лишь хочу убедиться, что твое решение, Ник, это твое решение, а не давление отца. Мы оба знаем, как он может давить.
- Ты про Риту? - вздыхает. - Мам, я подумал. Хорошо подумал. И предложил ей пройти тест ДНК на отцовство. Если бы это был мой ребёнок.… Но она наотрез отказалась проходить, сказала, что ее это унижает. И я понял, она мне лжет. Поэтому решение может быть только одно, - произносит он неожиданно твердо.
Чувствую, повзрослел.
Именно сейчас.
- Ладно, что мы все обо мне, да обо мне? Тошнит, - признается и спрашивает. - Как ты, мам?
Голос Никиты срывается, становится глухим:
- Отец звонил, орал, сказал, что из-за меня тебя похитили, как гарант. Я… Я этого не хотел! - добавляет нервно. - Не думал, даже, мам! Честно! - звучит так по-детски, что я тихо всхлипнула.
Никита молчит, дыша прерывисто, а потом он добавляет тихо, с искренним раскаянием, которое не отыграть:
- Мама, прости меня. Прости.
Глава 26
Виктория
До дня рождения Неярова остается всего один день.
Я, честно говоря, в шоке от того, сколько всего случилось за эти несколько дней. На меня столько всего навалилось! У других людей и за всю жизнь столько острых моментов не наберется, а у меня - за неделю.
Бомбит по всем направлениям, жизнь лупит беспощадно, словно отыгрываясь за все те сытые, спокойные и уверенные два десятка лет, проведенные в браке с Женей.
