Эффект бабочки (СИ) - Wilson Tasha
В попытке отдышаться, Оливия опёрлась о холодную стену здания: сердцебиение стало потихоньку приходить в норму, а ноги била крупная дрожь усталости. Те немногие пассажиры, покупавшие себе билеты и находившиеся на вокзале в столь поздний час, с подозрением оглядывались на девушку, осматривая её с ног до головы и наверняка принимая за наркоманку, отчего на душе стало и вовсе прескверно.
Чтобы отдышаться и хоть немного привести себя в порядок, Тейлор решила войти в здание вокзала: положив рюкзак, который схватила перед побегом из дома, на специальную ленту, и пройдя через металлоискатель, попутно скрыв лицо в тени капюшона, она направилась в дамскую комнату, где её сразу же встретило зеркальное отражение, оставлявшее желать лучшего: раскрасневшееся то ли от уличного мороза, то ли от жара после длительного бега лицо по-прежнему было украшено многочисленными царапинами от острых ноготков Кэти Стюарт, покрывшимися запёкшейся кровью; глаза, испачканные растёкшейся тушью, раскраснелись и опухли от слёз. Зрелище не из приятных.
Быстро умывшись, дабы не привлекать к себе слишком много внимания, светловолосая закрылась в единственной свободной кабинке и стала размышлять над своими вариантами, коих было немного.
Для начала девушка проверила содержимое своего рюкзака: учебники, тетрадки, пенал, кошелёк с некоторой наличкой и картой со всеми накопленными за время работы во Фрайз-Тэйсти средствами.
Негусто.
А что, если уехать? — пронеслась шальная мысль в голове. — Просто взять и уехать? Никто не будет меня искать… Устроюсь на работу, сниму квартиру, накопленных денег должно хватить на первое время… Если я исчезну из жизни здешних людей, сотру себя из истории этого города, всем станет только легче…
Безумная идея пульсировала в подкорке, не давая покоя, провоцируя, маня. В конце концов, мир не рухнет, если Лив уедет, даже наоборот — все забудут известие о её отношениях с учителем физики, и арестовывать Томаса будет бессмысленно, ведь Оливия просто исчезнет без следа. Так, будто её здесь никогда и не было. Будто всё это было ошибкой. Будто она была ошибкой.
Решено!
Стремительно покинув уборную, девушка подошла к кассам, потревожив одну из сонных кассирш.
— Мне один билет, — тихо попросила Лив, протягивая паспорт, который всегда носила с собой, в специальное окошко.
— Один билет куда? — сконфуженно спросила женщина в микрофон.
— Куда угодно, — кратко отозвалась Тейлор. — Ближайший рейс. Прямо сейчас. Скорее, пока я не передумала!
Быстро забив что-то в компьютере и сверившись с удостоверением личности светловолосой, женщина распечатала фрагмент картона с эмблемой компании, обеспечивавшей передвижение жителей страны на поездах, и, дождавшись, пока девушка приложит карту к терминалу, протянула билет вместе с паспортом.
— Поезд отправляется с четвёртого пути через пять минут, — проинформировала она Тейлор.
Даже не попрощавшись, Оливия со всех ног ринулась к выходу на платформы: миновав длинный коридор виадука и спустившись по лестнице, она уже видела, как проводники закрывали двери вагонов, готовясь к отправлению.
— Подождите! — прокричала, что есть мочи, Лив, тряся билетом в воздухе.
К счастью, она успела забежать внутрь, как раз когда поезд начал движение. Проводник плотно закрыл дверь и, проверив документы, отправил девушку занять место.
Вагон представлял собой сидячие места по бокам, на одном из которых и устроилась Лив. Выбора было предостаточно, ведь вместе с ней ехали всего пара человек, так что девушка разместилась у самого окна.
Тогда она решила посмотреть свой маршрут, написанный на билете. Секим — Сиэтл.
Сиэтл!
Надо же… всё складывалось намного лучше, чем Лив даже могла себе представить.
Достав из кармана телефон, Лив открыла Инстаграм и нашла профиль единственного человека, проживавшего в Сиэтле, которого знала.
Лив: Здравствуй, Дилан, это Лив Тейлор. Мы вместе участвовали в конференции в Маунт-Верноне. Надеюсь, ты меня помнишь.
Лив: В конференции колледжа естественных наук.
Лив: Мне жаль, что я не писала раньше, но сейчас мне очень нужна твоя помощь. Стыдно, что пишу по такому поводу…
Лив: Завтра… точнее, уже сегодня утром я прибываю на Центральный вокзал Сиэтла. Я была бы безмерно благодарна, если бы ты смог меня встретить. Я совсем не знаю города…
Лив: Но я прекрасно пойму, если ты откажешь.
Она хотела написать что-то ещё, но толком не могла сформулировать сумбурные мысли. Может, всё-таки стоило извиниться за беспокойство, сказать, чтобы он про всё это забыл, и удалить сообщения?
Прежде чем светловолосая приняла решение, возле фотографии парня вверху экрана загорелся зелёный огонёк; сообщения девушки были отмечены надписью «прочитано», и прежде чем она успела написать что-то ещё, Флэтчер уже отправил ответ:
Дилан: Конечно 😉
Тогда сделать шаг назад было уже невозможно, и, вздохнув с облегчением, Оливия прижала телефон к груди и посмотрела в окно.
На какую-то долю секунды в её душе зародился покой. От мысли о том, что она не будет там одна.
Гаджет в руках снова завибрировал, оповещая о новом сообщении.
Дилан: Во сколько и откуда приезжает поезд¿
Девушка принялась судорожно печатать ответ.
Лив: 7:23. Секим. 12 вагон
Дилан: Лады
Посмотрев в экран смартфона ещё несколько секунд и убедившись в том, что парень больше не напишет, Оливия решила устроиться поудобнее, чтобы немного поспать: спрятала телефон во внутренний карман куртки, подложила рюкзак под своё сидение и, свернувшись калачиком, прижалась щекой к холодной стене, вглядываясь в далёкие холмы на фоне мёртвых полей, на которых когда-то росли цветы.
Ночь будет долгой.
***
Всю ночь, что поезд провёл в долгом пути до пункта «Б», Лив снились странные сны, от которых девушка то и дело просыпалась, чувствуя страшную усталость, и в те недолгие моменты своего пробуждения она всё пыталась дозвониться до Томаса, но абонент то был недоступен из-за вечно пропадавшей в пути связи, то просто не брал трубку. Писать сообщения она не решалась, ведь прекрасно знала, что если полиция решит проверить телефоны, то вся переписка тут же раскроется. Наоборот, Лив даже удалила все сообщения, которые когда-либо получала от мужчины или отправляла сама, пожертвовав драгоценными воспоминаниями: вот, он желает ей спокойной ночи, вот, интересуется, как она себя чувствует, а вот, приглашает на свидание.
Всё стёрто. Из телефона — навсегда, но не из памяти. Нет, в памяти всё это останется навечно…
Лишь бы только это помогло.
К счастью, во второй половине пути девушке всё же удалось заснуть, и даже крепко. Ей снилось огромное поле в ясный солнечный день, запорошённое толстым слоем снега, из-под которого тут и там выглядывали фиолетовые цветы лаванды. Она продолжала идти всё дальше и дальше, не видя пред собой ничего, ослеплённая солнцем.
Спустя какое-то время из ниоткуда раздался безразличный женский голос, предлагавший купить орешки, чипсы печенье, чай, кофе или воду, а после этого, в свете яркого солнца, появился неразборчивый силуэт. Это был он. Томас! И он был так хорош: кудрявые волосы, обычно уложенные гелем, были растрёпаны, обрамляя изящное лицо и острые скулы; глаза были насыщенно-голубыми, прямо как самый центр небосвода в середине дня, и смотрели прямо на Лив. А одет он был только в чёрные брюки и свободную белоснежную рубашку. Его стройное тело с каменными мышцами и виднеющимися венами напоминало статую — Давида, Амура из легенды о Психее, Аполлона.
Испытав настоящее спокойствие, Оливия с наслаждением вздохнула, продолжая любоваться мужчиной. Было так тепло, ведь его свет согревал Тейлор. И так хорошо, ведь его красота, его взгляд, его улыбка дарили ей этот покой.
— Мисс, — наконец произнёс Том, продолжая улыбаться.
— Томас? — вскинула брови Оливия.
— Мисс?! — более требовательно повторил он.
И стал отдаляться. Будто сам ветер отгонял его вдаль — подальше от девушки, которая даже не могла сдвинуться с места, чтобы побежать следом, но её всё равно трясло в разные стороны.
