"Княгиня Ольга". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Дворецкая Елизавета Алексеевна

Тагма – профессиональные гвардейские подразделения тяжелой конницы, на то время наиболее боеспособные византийские части. До середины Х века были известны четыре основных подразделения: схолы, экскувиты, виглы, иканаты, каждое со своей историей и задачами.

Тагма схол – элитное кавалерийское подразделение, предназначенное для обороны Константинополя.

Тагма Экскувитов – одно из основных императорских гвардейских подразделений тяжелой кавалерии, превосходило все прочие по своим боевым качествам, с конца VIII века базировались в Малой Азии.

Тархан – привилегированное сословие тюркской знати, в том числе у древних болгар. Тарханы считались достаточно знатными, чтобы вступать в родство с ханами (князьями).

«Торсхаммер» – «молоточек Тора», украшение – подвеска в виде молоточка, широко распространенное у скандинавов во всех местах их проживания.

Триклиний – обеденная зала в богатом доме.

Тудун – хазарский титул правителя области.

Турмарх – византийский чин, подчиненный стратига фемы, командир турмы – более мелкого подразделения, чем армейский корпус (фема).

Удельницы – богини судьбы, то же, что Рожаницы, Суденицы, Доля и Недоля.

Укладка – сундук.

Умбон – железная выпуклая бляха в середине щита. Нужна была для удобства держать щит и для защиты кисти.

Фафнир – персонаж скандинавской мифологии, сын колдуна, получивший много золота и охранявший его, приняв облик дракона (змея).

Фема – административно-территориальная единица Византии.

Фоллис – мелкая медная монета.

Хазарское море – Каспийское.

Хартулларий – высокий чин, офицер, в чьем ведении были списки солдат фемы или тагмы. Хартулларий варваров – «начальник ведомства варваров» византийского двора.

Хвалынское море – см. Хазарское.

Хёвдинг («главарь») – скандинавское обозначение состоятельного и влиятельного человека, старейшина, воевода.

Хеландия – парусное гребное судно византийского военного флота.

Хеландарий – член экипажа хеландии.

Хель – богиня смерти скандинавского пантеона, хозяйка мира мертвых, с лицом наполовину красным, наполовину иссиня-черным.

Хель – страна мертвых в скандинавской мифологии.

Херсон (фема) – византийские владения в юго-западной и восточной части Крыма.

Хирдман (hirðmenn) – именно это слово переводчики саг и переводят как «дружинники» – оно обозначало основную часть королевской дружины. Снорри Стурлусон называет их «домашней стражей» конунга. Здесь употребляется как название военных слуг вождя со скандинавскими корнями, не забывшего родной язык.

Хирдман – воин из дружины знатного вождя.

Хольмгард – в совр. литературе – Рюриково городище, поселение на Волхове близ Ильменя, со следами проживания богатой скандинавской дружины.

Черевьи – кожаные башмаки.

Шеляг – так звучало на русской почве скандинавское название серебряной монеты – «скиллинг». Сама эта монета – арабский дирхем, примерно 2,7 г серебра.

Эпарх – градоначальник Константинополя.

Этериарх – начальник наемной императорской гвардии из иностранцев (этерии).

Елизавета Дворецкая

Княгиня Ольга. Зимний престол

Часть первая

Для прорыва Хельги Красный выбрал ветреную ночь.

Полная луна то появлялась из-за туч, то снова скрывалась, и тогда море, небо и восточный берег Боспора Фракийского тонули во мраке. Лишь вдали по левому борту мерцали огни – светильники на боевом ходу царьградских стен.

Дожидаясь подходящей погоды, сотня русских лодий несколько дней стояла в гавани на Пропонтиде, на восток от южного входа в пролив. Идти днем означало обречь себя на верную гибель. А в полной тьме русы, до того видевшие Боспор Фракийский всего один раз, не нашли бы дороги и погубили бы лодьи – сели на мель, врезались в скалистый берег. Или натолкнулись прямо на огненосные хеландии патрикия Феофана. Переменчивый свет ветреной ночи в этих обстоятельствах был наилучшим союзником.

Но и ветер годился не всякий – а только попутный. Только дующий на север, в сторону Греческого моря. Он один давал русам надежду – не слишком верную, но все лучше, чем никакой, – пройти через строй хеландий, что сторожили их здесь уже три месяца.

нараспев читала Акилина, стоя на носу скутара, под резной головой змея. Ветер трепал, относя вперед, края ее покрывала, и в эти мгновения она, бывшая царьградская потаскуха и беглая монахиня, как никогда напоминала Хельги валькирий из преданий его далекой северной родины.

Он не раз предлагал ей остаться на берегу – она отказывалась.

Впереди лежал Боспор Фракийский – логово огнедышащего змея. В начале лета русы уже сунулись туда с отвагой неведения; Хельги шел впереди двоих старших вождей, своих зятьев – князя киевского Ингвара и его воеводы Мистины Свенельдича. И не в пример витязям из сказаний именно он, идущий первым из троих, остался цел и невредим.

Теперь опасность была русам хорошо известна, но это ничего не меняло. Хельги сына Вальгарда ждала Русская земля, его наследственное владение. А иного пути в Греческое море из Пропонтиды, где находилась дружина, не существует.

В земле Полянской убрали жито, везде готовились к дожиночным пирам и свадьбам, когда по городцам и весям покатился тревожный слух. Княгиня уехала из Киева. За три дня до того князь вернулся из похода на греков – раненый, почти без добычи, с малой дружиной… и с новой женой. Неуспех начала похода Эльга еще могла ему простить – особенно зная, каким удачливым рукам доверено продолжение. А новую женитьбу – нет. Напрасно веселая семнадцатилетняя Огняна-Мария, родственница болгарского царя Петра, слала ей через родича, царевича Бояна, поклоны и дары, уверяя в своей сестринской любви. Напрасно Ингвар повторял, что за Эльгой остаются ее права соправительницы и княгини русской. Ведь жен у князя может быть несколько, но княгиня – только одна, и это место было надежно закреплено за племянницей Олега-старшего. Новой женитьбой Ингвар не нарушил никаких законов и даже уговоров, но вонзил Эльге нож в сердце, и она не собиралась страдать одна.

– Я – княгиня русская, наследница Олега и твоя соправительница, – дрожащим от гнева и обиды голосом говорила она ему на следующий день после прибытия. К этому времени она достаточно оправилась от потрясения, чтобы встать с постели и заговорить, но ее не покидало ощущение, будто она куда-то летит и в ушах шумит ветер бездны. – Это так! Ты дал слово, и тому видоки – все бояре и люди русские, мои родичи, вся дружина, священный дуб Перунов, сами боги! И если так, то почему ты осмелился… как ты решился на такое дело без моего совета? Как ты мог… заключить союз с Петром, не спросив меня?