Елизавета Шумская - Пособие для начинающего мага
– Принесли?
Ива кивнула и показала пузырек. Мужчина глянул на него так, словно действительно разбирался в подобных вещах.
– Сначала деньги, – потребовала травница. Клиент закивал, вытащил откуда-то кошелек и принялся отсчитывать монеты. Знахарка тоже следила за процессом. Все равно потом перепроверять, но есть у денег вот такая вот особенность: завораживают почище чар. Наконец справившись со столь сложным и душераздирающим занятием, мужчина поднял на нее глаза и протянул монеты.
В этот же момент Иву кольнуло недоброе предчувствие – словно под ложечкой вдруг засосало. Уже потянувшись за деньгами, она посмотрела в лицо незнакомца.
В его глазах разливалась непроглядная тьма. В тот же миг ее ладони коснулись чужие пальцы, и девушка полетела куда-то в черную, пустую бездну.
Пузырек с приворотным зельем разбился о уже пустую мостовую.
Дэй полетала немного, но это занятие ей быстро надоело. То ли воздух сегодня был слишком тяжелый – дожди и осень сделали свое черное дело, то ли она просто переоценила свои силы – все-таки магические занятия выдались тяжелые, но вскорости гаргулья спустилась с небес, причем в обоих смыслах. Оказалась она в малознакомой части города. Девушка повертела головой, безошибочно распознала в гулком шуме звуки, что обычно идут из таверны, и направилась туда. Пить хотелось неимоверно.
С пинка открыв дверь (это тролль на нее так безобразно повлиял), Дэй протиснулась к стойке. Трактир не выглядел сколько-нибудь примечательно: столы, стулья, грязный пол, запах паленого, – но народу тут толпилось будто на базарной площади в торговой день. Гаргулья приуныла – это ж сколько ждать, пока до нее очередь доберется.
– Позволь угостить тебя, красна девица.
Дэй аж рот открыла от такого обращения. Почему красная-то?! Правда, уже поворачиваясь на голос, припомнила, что Ива рассказывала, будто подобное обращение в чести в этих ее Восточных Лесах. Именно это и спасло милого такого дядечку в рубахе с вышивкой навроде тех, что были у знахарки и Владигора, от немедленного удара кулаком, а то и «камушком» в глаз.
Не подозревающий о том, какой участи только что избежал, мужчина смотрел на гаргулью со сдержанным интересом. В каждой его руке красовалось по кружке даже на вид неплохого вина. Гаргулья ощутила настоятельную потребность согласиться, а не ждать в угоду гордости еще боги знают сколько времени.
– Угостить ты, конечно, можешь, только тебе ничего с этого не обломится, – подумав, выдала она.
Дядечка хитро сощурился:
– А разве доброе дело само по себе не награда?
Ага, с такой плутоватой улыбкой только добрые дела делать.
– Да ты присядь, не чинись, ничего от тебя мне не надобно, а поговорить со мной – от тебя не убудет.
Дэй еще раз внимательно посмотрела на соблазнительную кружку, потом на невдохновляющую очередь и, махнув рукой, приказала гордыне заткнуться и хоть немного побыть человеком. Мужичок протянул ей угощение и пригласил за свой стол. Гаргулья довольно уселась, закинув ногу на ногу, – эх, хорошо быть магичкой, пусть только кто-то заикнется о приличиях! – с удовольствием покачала вино, предвкушая ожидающее ее наслаждение. Ее неожиданный собутыльник ободряюще кивнул ей и пригубил «нектар». Дэй наконец-то поднесла кружку к губам и от души глотнула.
Вино еще не успело дойти до желудка, как гаргулья поняла, что совершила ошибку – возможно, последнюю в своей жизни: лицо мужчины скривилось в злорадной усмешке, черты начали меняться, а из глаз полилась тьма. Темнее которой не было и быть не могло.
– А как там Реди Головешка?
Вот уже с час они плутали по улочкам города, из западной его части перебираясь в восточную. Светловолосый парень представился новым оруженосцем одного из рыцарей отца Златко. Жаждущий новостей, Синекрылый теперь перебирал всех, о ком можно было спросить. Нельзя сказать, чтобы юноша знал много: только то, что предназначалось для всех. Но и то было для безумно соскучившегося Бэррина нежданной и большой радостью. Даже просто слышать родные имена, простые и забавные байки про знакомых с детства людей, узнавать, сколько новых солдат набрали и какой урожай собрали, – все это и сотни других мелочей, которые так дороги, если они напоминают о доме, обрушившись на Златко, сделали его абсолютно счастливым.
Светловолосый казался ему милым пареньком, немного простоватым, но, несомненно, достойным. «Ничего, – великодушно думал Синекрылый, – пообщается с нашими ребятами, пооботрется – и, коли в первом же бою не убьют, будет добрым воином и солдатом хоть куда».
– А Фреди?
– Какой Фреди? – не понял парень.
– Ну Фредерик из соседнего замка? Мы с ним дружили с малых лет.
– Вы простите, господин Златко, не знаю я никакого Фредерика. Подождите, уж дойдем скоро. Может, капитан больше знает.
Тут Златко вспомнил, что светловолосый действительно не может ничего знать о Фреди, так как тот этим летом отправился на королевскую службу вместе с одним из братьев самого Синекрылого. Вроде бы все так, да только неужели известий о нем никаких? Фреди же любимцем был у капитана Гойко. Да и сестрица его была кормилицей у младших братьев Фредерика, так что новости должны быть ему доступны едва ли не из первых рук. А уж кто-кто, а Гойко всегда любил похвалиться. Он почему-то считал, что удачливость Фреди в бою – это полностью его заслуга. Хотя у того и свои учителя были. А капитан только показал им со Златко несколько хитрых приемов, в основном тех, с помощью которых совмещают бой на мечах с рукопашной. Весьма, надо отметить, нужное умение. Впрочем, может, парень просто не обратил на слухи внимания или еще что.
– Ну вот, – светловолосый остановился около какой-то ничем не выделяющейся двери, – кажется, тут.
– Ты уверен? – Златко оглядел дом, который совсем не был похож на трактир. А где еще ошиваться компании солдат, выбравшихся из скучной провинции в большой город? – Что-то непохоже на питейное заведение.
– Вы просто не знаете, что там внутри, – засмеялся парень. А Синекрылый запоздало сообразил, что это, скорее всего, одно из тех мест, где можно найти кроме обычных еще и запретные удовольствия.
«Ну Гойко, ну старый кот!» – рассмеявшись про себя, подумал Златко. И уверенно шагнул в услужливо приоткрытую светловолосым дверь.
В следующий момент та захлопнулась, а Бэррин почувствовал, что вместо пола ощущает пустоту, а сущность его проваливается куда-то в непроглядную тьму.
Летел Златко недолго. В какой-то момент сознание его покинуло. Очнулся он от невыразимо знакомого крика:
