"Мир Карика" компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич
— Да, ее лечение помогло пережить первые стычки с магами…
Ну! Неужели он не вспомнит, что именно Лена — вернее, я в ее теле — объявила себя сторонником Семина?
— Стоп! — ну наконец–то он все понял и взревел. — Это же она была главной предательницей и она приказала всем, кто за Семина, убивать остальных!
Теперь, главное, не улыбаться. Люди вокруг меня в замешательстве, и теперь надо сделать так, чтобы они сами убедили себя в правильности моих аргументов. А, один раз сделав такое, они с легкостью оправдают и любые другие мои странности.
— Идиот! — я был еще под зельем Карика, не выветрившемся до конца после боя, так что мой подход и удар в челюсть, усиленный покровом ночи, никто не смог остановить. Теперь главное, чтобы Слава не умер раньше времени. — Да, это она начала ту драку, но именно потому, что в тот момент не было другого способа отправить как можно больше людей на защиту надгробий. Ведь в итоге там вы уже сражались не против друг друга, а вместе?
Небольшое допущение, но шанс ошибиться крайне мал — зачем продолжать бить своих, когда вот оно твое надгробие, надо просто его защитить и можно, наконец, послать к черту всех шантажистов. Так что я уверен, что угадал, говоря об объединении враждовавших до этого сил в отряде Орлова.
— Да. Я ведь и не думал об этом. Она же спасла меня. Нас! Передай ей спасибо! — Слава сначала запинался, а потом, как будто бросившись в омут с головой, сделал ко мне пару шагов, распахнул руки, как вставший на дыбы медведь, и просто взял и обнял. Так по–человечески.
Даже неудобно давать пелене ночи после такого его добить — пришлось тратить аркобалено (на всякий случай) и лечение, чтобы восстановить ему жизни и снять набирающие силу проклятья.
Дело света +1 000 очков обмана в день, итого 26 000 очков обмана в день
У меня же было ограничение на набор стихии в этом направлении. Или после повышения оно пропало? Похоже, сюрпризы в этой жизни бывают и приятными!
Глава 31. Големы и кадавры
Интересно, какой у меня новый лимит на обман? И вроде бы мелочь же получил — за то же дело ночи было больше — но все равно развитие именно этого направления почему–то приносит мне больше всего удовлетворения. Может быть, из–за того, что оно было первым? Или мне просто приятно, что моя речь достигла цели?
— Но зачем ты здесь? — Сапогов!
Тертый калач, видно, что его тоже зацепило, но небольшие нестыковки не дают до конца поверить в мои слова. Как бы и его достать? Может быть, попробовать провести аналогию между нами, используя кое–какие догадки?
— Некоторые генералы, чтобы быть в курсе ситуации, посылают на передовую своих людей, — командир моего отделения сжал кулаки, а значит, я, похоже, угадал. А теперь, после такого попадания, он любую мою следующую мысль, скорее всего, примет за истину. Ну, если, конечно, не наглеть и работать более–менее правдоподобно. — Я же предпочитаю все проверять сам.
Вот такой вот я бесстрашный и рисковый парень. И народ это оценил!
Дело света +1 000 очков обмана в день, итого 27 000 очков обмана в день
— Что ж… Василий? — немного хмыкнув, чтобы выровнять голос, на этот раз заговорил Хвостов. — Спасибо, что доверился нам и сказал правду. Не хочешь, чтобы о тебе знали, мои ребята будут держать язык за зубами. А если надо будет чего, чтобы разобраться с этим повелителем, только свистни. Можешь на каждого из нас рассчитывать.
Он прямо–таки предупредил мою просьбу не разглашать инкогнито. Понимает, что раз я не представился сразу всем да не пошел к генералу города — а после моего рассказа, думаю, чего–то подобного от меня бы и ждали — значит, есть причины. Все–таки опыт в Хвостове чувствуется, но при этом даже тот же Олег, несмотря на все свои повадки, да и все остальные, такое чувство, немного размякли. По крайней мере в сравнении с теми, кто только понял правила жизни в долине новичков и в каждом слове ищет обман и подвох. Все–таки большие города с их законами и порядком делают жизнь уж слишком предсказуемой, люди расслабляются, теряют хватку… Может быть, в глобальной перспективе появление повелителей вроде Семина — это что–то вроде естественного отбора? Какой–то защитный механизм, который не дает жизни успокоиться и заставляет продолжать искать способы двигаться вперед, несмотря ни на что?
— Спасибо, — я пожимаю протянутую мне руку. — И еще одно. Чуть позже у меня будет для вас важное дело. Хорошо?
Хвостов тут же самодовольно кивает, и его примеру тут же следуют все остальные. Вот и прекрасно. Если честно, никакого дела у меня для них нет. Но такой вот крючок, позволяющий им чувствовать себя нужными, не даст сомневающимся (а такие всегда найдутся) наделать глупостей. По крайней мере, сразу, когда я буду к ним еще не готов.
Что ж, вроде бы все срочные вопросы я решил, а значит, можно и отдохнуть. После штурма отряд официально получил полдня на отдых, оставив восстановление нашего куска стены подразделениям с другого конца города, и я, если честно, был бы не против воспользоваться этим правом. Те несколько часов сна в Находке, как оказалось, не дотянули до нормального отдыха, и сейчас я почти все время только и делал, что сдерживал неуемное желание зевать.
Вот только уснуть так и не получилось — я просто лежал, смотрел в потолок и наслаждался ощущениями того, как даже так мышцы тела да мысли в голове понемногу расслабляются. За час я окончательно пришел в себя и даже начал испытывать потребность в какой–либо деятельности. Для начала, не вставая, подключился к новому Брюсу. Но, как оказалось, у Медеи и разведчиков опять все было без изменений, они продолжали идти куда–то вдаль. Разве что Лурье куда–то пропал, и я теперь отчетливо слышал раздающиеся сзади звуки. То ли рычание, то ли шуршание — вот только из–за привязки моего духа к богине развернуться и посмотреть, что же там такое творится, не получалось. Что ж, рано или поздно она сама повернется, и я все увижу. Спешить мне некуда.
Или есть куда?
— Василий? — до ушей донесся голос Сапогова. — Иди сюда. Тебя Хвостов зовет.
Отключившись от Брюса и вскочив на ноги, я быстро потянулся, проверяя гибкость мышц после долгого покоя.
— Иду! — выйдя на улицу, я быстро кивнул Олегу и пошел сразу в сторону о чем–то задумавшегося командира нашего отряда.
— Спасибо, что пришел, — Хвостов встретил меня совсем не по–военному, явно намекая, что разговор наш будет носить личный характер. — Знаю, что это будет некрасиво после того, как сам обещал помогать в случае чего, но ты мог бы очень сильно выручить весь наш отряд. Тем более, скорее всего, тебе это ничего не будет стоить.
Очень опасная формулировка: когда люди так считают, они в итоге примут твое согласие за само собой разумеющееся, а отказ — за личное оскорбление. И откуда это неуемное желание всех оценивать, навешивать ярлыки, а потом обижаться, когда люди неожиданно с ними не согласятся? Ну да ладно, сначала послушаем, что там хоть случилось.
— В общем… — увидев, что я киваю, Хвостов продолжил. — Сейчас Таунсенд, наш временный генерал, собирает мастеров кадавров со всех отрядов. Ему привезли расходники, и он хочет максимально быстро их переработать в боевых конструктов для повышения нашей обороноспособности.
Кажется, я догадываюсь, о чем речь. Сапогов же говорил, что принял созданных духом тварей ночи за кадавров, и, похоже, Хвостов тоже так думает.
— В общем, половина кадавров будет в резерве, остальных распределят по отрядам, но в зависимости от того, кто отправит больше мастеров. А у нас это направление, так уж получилось, вообще никто не развивал, — командир развел руками и внимательно уставился на меня.
— Но в чем смысл такого разделения? Не проще ли отправить равное количество в каждый отряд? — я не удержался от вопроса.
— Да, так бы и надо было сделать! — Хвостов яростно взмахнул кулаками. — Но Таунсенд где–то раскопал дневники Баграмяна и теперь пытается строить стратегии по новым принципам. Рядом с мастерами, которые смогут восстанавливать получивших повреждения кадавров, последние будут работать на сотни процентов эффективнее.
