Мозаика (СИ) - Федоров Константин
В-принципе, эти восемь часов эскадра «отстояла» с минимальными потерями. Всего два эсминца лишились хода и были потеряны, да тяжелый крейсер, к которому прорвалась-таки «жучья банка» с жуками-абордажниками, пришлось отвести назад. Внутренние повреждения и потери экипажа больше не позволяли ему полноценно вести бой.
ИскИн моргнул тактической схемой, и, дополнительно привлекая внимание, подсветил десяток кораблей эскадры. Кот вгляделся, временно отпуская всю ситуацию в целом.
Ошибка. Его ошибка.
«Поджавшиеся» по его команде корабли в третьем секторе то ли упустили момент, то ли жуков в «кармане» собралось слишком уж много… Но уничтожить их не вышло, и теперь созданный по его приказу «карман», как прорвавшийся гнойник, потоком выплескивал все новых и новых архов, широким фронтом заходящих на эскадру.
— Всем: восемь четыре! Москитам: ИПы по семь-три, БИПы по семь один!
Кот сознательно жертвовал беспилотниками, отправленными по указанной схеме. В нынешних условиях получался практически встречный бой, в котором беспилотная мошкара просто «сотрется», как наждачной бумагой, о хлынувший поток жуков. Но… но хоть выиграет им время на перегруппировку.
— Всем: отходим на третью линию, схема девять-девять. — принял решение он.
Да, третья линия — это уже «край». Оборона выстраивалась вокруг и рядом со станцией, причем сама станция находилась в боевых порядках наравне с кораблями, разве что маневрировать не могла. И — да, другого приемлемого варианта уже не оставалось. Либо откровенно жертвовать своими кораблями и их экипажами, либо включать «частную собственность» Ас Фолтов в активные ряды обороны.
Выбор для Кота был очевиден.
— Смена! — прозвучал голос тактика.
Как⁈ Прошел уже целый час⁈
Да. Прошел, пролетел еще один час. И только теперь, после команды «смена», пришло осознание этого. Пришло вместе с навалившейся после этого осознания усталостью…
40
— Йенс, куда ты⁈ — раздался крик, услышанный даже вживую, а не через наушник гарнитуры связи.
— Торнстон, стоять! — рычание «флотского» шло уже только через наушник, но было не менее громким.
— Да мне на пару минут только! Тут рядом совсем! Забрать кое-что надо! — отмахнулся Йенс.
— Запрещаю! — раздалось от флотского сержанта, командовавшего кучкой «ополченцев». — Свалить решил, товарищей бросить⁈ Дерись до конца, трусливая сволочь, или я сам тебя подстрелю! Уедешь эваком в тыл, там объясняться будешь, что и где тебе понадобилось во время боя!
Огорошенный подобным заявлением Йенс помедлил, но все же вернулся на позицию.
— Я тебе это припомню, Таван! — зло бросил он.
— Ты стреляй давай, не отвлекайся! — сверкнул белозубой улыбкой его сосед. — Видишь, опять попёрли, будто намазано им тут чем-то! Потом барахло своё поищешь!
Воздух вновь наполнился жаром и гудением от установок добычи руды, смонтированных прямо в коридоре. Да, от всей установки там остались лишь сам лазерный бур с системой охлаждения и подачи энергии, да какая-то наспех состряпанная защита фронтальной проекции, но даже без демонтированных систем приема-выдачи руды тепла эти огрызки выделяли много. Лазерные лучи били частыми короткими вспышками, но охлаждение пока что достойно справлялось с нагрузкой.
Занявшие позиции за тут и там наваленными грудами всякого хлама, ополченцы яростно вколачивали бол за болом куда-то в сторону жуков, неуклонно подползавших все ближе, и ближе. В лучшем случае один из четырех выпущенных ими зарядов попадал точно в цель, и вся оборона этого широкого перекрестка фактически держалась на «флотском» сержанте, четырех его кадровых бойцах и системой «добычных» установок, активно поджаривающих жуков, но… Но и помощь станционного ополчения была неоценима. Пусть один из четырех, пусть даже один из пяти — но болы настигали свои цели, оставляя на напольном покрытии очередную хитиновую тушку. Да и промахи, то и дело устраивающие вспышки рикошетов где-то в глубине занятого жуками коридора, тоже вполне себе могли кого-нибудь из жучиной стаи если не прибить, то хотя бы покалечить.
— Так что ты там хотел-то? — пользуясь небольшим затишьем, Таван снова повернулся к Йенсу.
— Твое какое дело⁈ — огрызнулся Йенс, но все же снизошел до объяснений. — Магазин тут мой рядом! Забрать кое-что надо бы.
— А-а-а… Заначка! — многозначительно поднял палец вверх Таван, перекатившись набок и опершись на локоть. — Заначка — это великое дело! Боишься, что жуки сожрут? Ха-х…
И тут же, как наказание за невнимательность, прямо в поднятый палец откуда-то со стороны жуков прилетел сгусток слизи, расплескавшийся по всей рабочей перчатке.
— А-а-аууууу!! — взвыл Таван, и, забыв обо всем, вскочил на колени, пытаясь справиться с заевшим креплением и сбросить оплывающую на глазах деталь защиты.
— Ложись, дурак! — откуда-то сбоку выскочил «флотский» боец в среднем бронескафе, сбил воющего Тавана на пол и, схватив за шиворот, потащил того назад.
Это ополченцы в своей наспех собранной «броне» из всевозможных рабочих скафов, плотных комбезов, курток, перчаток и прочих деталей, имели возможность и относительно удобно перемещаться, и даже лежать, а вот «флотские» были такой возможности лишены. Издержки, так сказать, использования более защищенных, но менее «гнущихся» штатных СБС и ТБС. Вот и сейчас пригнувшийся, насколько возможно и двигающийся вприсядку, какими-то нелепыми скачками, флотский десантник, тащивший дико орущего Тавана, возвышался над всеми укрытиями словно прыщ. Вот и успел получить в спину несколько «плевков», прежде чем заскочил со своим грузом за надежное укрытие.
— Скорее! Скорее!! Помогайте же! Снимите этот хшаров скаф!!! — орал десантник, суетясь и дергаясь, мешая тем самым бросившемуся ему на помощь сержанту добраться до клавиши экстренного раскрытия бронескафа.
Видимо, один из жучиных «плевков» очень уж неудачно попал, и теперь едкая кислота понемногу проникала внутрь скафандра, разъедая соединительный материал и заставляя бойца дергаться и орать все сильнее.
В этой суете как-то забылась сама причина всего этого переполоха, и Таван, потерявший сознание от боли в обожженной руке вкупе с бесцеремонной эвакуацией, тихо лежал в стороне, оплывая уже не только перчаткой, а уже и рукавом комбинезона. Обычная ошибка в полевых условиях: молчит, не орет и не дергается — значит, срочной помощи не требует…
К тому моменту, когда дергающегося десантника все же извлекли из его скафа и помогли вывернуться из потёкшего комбинезона, очнувшийся Таван сам сдернул оплывшую рабочую перчатку. Вместе с собственной кожей.
— Обоих на эвакуацию! — выдал вердикт сержант, глядя на дурацкие лица обдолбанных обезболом бойцов.
41
— Господин Аст Росс! Это неприемлемо! — выдала Марго. — Вы должны…
— Я знаю, что я должен, госпожа Ас Фолт. — бесцеремонно оборвал её измотанный Кот. — У меня нет времени на споры. У нас нет времени на споры. — поправился он.
Несмотря на то, что после отхода эскадры на третью линию значительные силы архов переключились на атаки самой станции, общее давление меньше не становилось. Корабли с трудом справлялись с накатами жуков, происходившими все чаще и чаще. Хорошо, хоть «банки» с жучиным десантом перестали в этих атаках участвовать, полностью отправившись на захват более жирной цели…
— И все же я считаю, что это — неприемлемо! — уперлась хозяйка станции.
— Мне, как командующему силами Флота, изнутри виднее. — устало вздохнув, пояснил Кот. — Резервов нет. Оперативный ремонт провести невозможно. Поэтому я объявляю эвакуацию. Еще немного, и корабли начнут получать критические повреждения. Тогда вообще никто не уйдет.
— И… сколько у меня есть времени?
Голограмма Марго слегка подергивалась, и было непонятно, то ли это рывки картинки, то ли на самом деле у неё, несмотря на ледяной голос, задрожали губы.
— Час. У нас есть час. — голосом Кот выделил общность интересов. — Может, чуть больше, но ненамного. Это время мы еще продержимся. Потом моя эскадра будет вынуждена оставить текущие позиции и уйти.
