"Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Белая Яся
Я тоже через пару дней попрощался с преподавателями, которые так меня и не приняли в свой кружок. Закрывал хвосты, писал отчеты, оформлял передачу оружия Васильичу так, чтобы оно было под его ответственностью, но в нашем распоряжении. Вот он как раз со мной расставался с теплом, звал в гости и обещал, что завсегда даст допуск как к оружию, так и к полигону. Если начальник будет не против. А Голов был за, на прощание сказал, что еще как не против, и выразил надежду, что я приеду много раз к нему в гости. Пропуск мой аннулировать не стали, тем более что один вопрос ждал своего закрытия в мае — «леший» сам себя не защитит, а премия за разработку сама себя не потратит.
Вы будете смеяться, но пистолет я вам не дам. Хит итальянских оружейников прочно занял своё место у меня под мышкой, а ящички с патронами обосновались как на работе, так и дома. Пожалуй, я стал самым большим оружейным раздолбаем в Конторе. Почему-то тут не принято создавать запасы боеприпасов. Носит сотрудник один магазин в пистолете и один в кармашке кобуры, и это считается нормальным. А тренируется раз в полгода в тире, напоминающем стойло для лошади, то есть все искренне уверены, что высадить магазин в кружок мишени — это тренировка. В соревнованиях и тренировках по практической стрельбе участвую не более десяти процентов оперуполномоченных, и пяти от общего количество комитетских. Позор!
А еще в марте взяли ценителя молоденьких девушек и организатора сафари на меня любимого. Я бы вообще не был никак задействован в расследовании, если б не один нюанс: я там числился потерпевшим, на воровском жаргоне — терпилой. То есть Жанна чуть не описалась от страха и проходит как свидетель, а я доминировал в той локации, сделал два фрага, облутал тушку игрока — и я после всего этого терпила. Ну и ладно, зато целый куст сорняков выпололи по моей наводке. Трое пленных на допросе дали полный расклад, когда осознали, какая им корячится статья. До урок дошло, на что их подписал уважаемый человек, он же вор по кличке Половник. А вот его воспитанного и умного консильери, пытавшегося решить вопрос при помощи ста рублей не нашли. Что значит, у человека ум и чуйка на неприятности работает. И мне очень кажется, он не станет мстить за своего арестованного босса или заземленных боевиков, умные люди не мстительны.
Хотелось или нет, но мне пришлось идти в гости к Жанне и докладываться по ходу уголовного дела. Половника будут еще долго колоть, и точно не отпустят раньше, чем через десяточку, и это если больше не найдут на него ничего криминального. Вот в его безгрешности я немного сомневаюсь, особенно, когда раскручивает госбезопасность. Здесь другой личный состав, он практически не имеет общих интересов с криминалом, а потому не кормится с его денег. То есть не милиция. Жанна еще слишком юна, чтоб критически воспринимать мир, мама слишком эмоциональна, а папа — это папа. Вот его мне и надо убеждать в окончании приключенческого боевика под названием «Арбатский замес».
Святые помидоры! Как же здорово, когда ты приезжаешь в любое место в любое время и ставишь машину на любой срок! Вот честное слово, ни разу не увидел за эти пять лет на лобовом стекле бумажку с текстом «если моя машина мешает вам…». Но раньше безлошадный Жорж как-то не задумывался об этом факте. А обновленный четырехколесный товарищ Милославский прочувствовал каково это — быть автомобильным человеком. Дорог мало, так и машин с гулькин нос. Машины слабые, так и не разогнаться по колдобинам. Салон неудобный, так тут вся жизнь такая. Слаще морковки большинство населения ничего не кушает, если образно выразиться. Дык оно и не ропщет при этом, ну почти не ропщет.
— Жорж, познакомься, это мой папа Марклен Семенович. Папа, это мой друг Жорж.
— Рад знакомству, Марклен Семенович.
— У нас тут по-простому, Жорж. Так что можно просто Марк.
— Хорошо, Марк, буду иметь в виду. Я и сам поборник демократии. Здравствуйте, Елена, вы хороши как всегда!
Марк вполне демократично оделся к моему приходу — кардиган, сорочка без галстука, мягкие брюки, кожаные тапочки. Елена в вязаном платье в облипку, но вполне домашнем. Жанна в джинсах и свитере. Я в демократичных джинсах, водолазке и джинсовой жилетке. Как в Минске первую сшил на заказ, так и прилюбил их. Сейчас на мне покупная, фирменная. Под ней не видно плечевую кобуру, а ствол еще в подъезде я сунул во внутренний карман куртки, предварительно отсоединив магазин. На всякий случай. Почему-то вспомнилось, что в той жизни в Московских квартирах мы всю зиму ходили в шортах и футболках, уменьшая теплоотдачу батарей специальным краном. Да, тройной стеклопакет придет в дома еще не скоро, а пока вот так в свитерах по квартире.
— Ну что, пошли в гостиную, будем знакомиться — хозяин дома взял быка за рога. Ему на вид лет сорок пять, среднего роста, подвижный дядька, не расплылся еще. — А знакомиться мы будем… что предпочитаете?
— Да не стоит ко мне на «Вы», Марк. Мне можно смело тыкать, чтоб я не начал оглядываться через плечо.
— Жорж предпочитает шампанские вина, он им оды пишет.
— Упущение, шампанского дома нет. Зато есть коньяк, ром.
— Тогда «Куба Либрэ».
— Э-э-э?
— Коктейль «Свободная Куба» или «Кубинская свобода». Ром с колой. Но можно с «Байкалом». Я крепких напитков не пью. И вообще за рулем.
— А чуточку за рулем можно?
— На левых номерах и совсем капельку — да.
— Что значит, на левых номерах?
— Так вышло, забирал машину далеко отсюда, на себя не перерегистрировал пока.
— Ах вон оно что. Ну, давай за знакомство, Жорж.
— Будем здоровы, Марк!
— Если позволено спросить, Жорж, чем ты занимаешься, когда не защищаешь будущих актрис от бандитов?
— Защищаю Родину. А если подробнее, преподаю на курсах повышения квалификации.
— Тогда вы должны были заканчивать какое-то высшее учебное заведение.
— Несомненно должен был.
— И…
— И это закрытая информация. Болтун находка для врага.
— Ну да. Просто хотелось знать побольше о молодом человеке, с которым встречается моя дочь. И у которого уже ночевала. Если бы ты был старше, ты бы меня понял.
— Я и так вас понимаю. Вы переживаете за неё, но осознаете, что уже никак не можете повлиять на её жизнь, её выбор, принять на себя удар, предназначенный ей. Был бы сын, можно было бы сказать, что падения делают мужчину сильнее. А про дочку такого не скажешь.
— Откуда ты всё это знаешь? Вот прямо поразил до глубины души.
— Я немного поэт, поэты и писатели все немного шизофреники. Так что влезть в чужую шкуру и понять, где чешется им чуть легче, чем прочим. А сейчас, Марк, давайте о том, зачем я пришел.
Короткий рассказ о ситуации с расследованием нашумевшего в их районе дела, касавшегося дочери успокоил отца Жанны, он выдохнул и слегка расслабился. А то вел себя неестественно бодро, словно сам себе пытался что-то доказать. Видимо для закрепления результата Марк хлопнул залпом рюмку рома и не поморщился.
— Как ром, Жорж?
— Хороший, скорее всего настоящий.
— Ты и по рому специалист?
— Доводилось дегустировать разное.
— Слушай, а между нами, что ты испытал, когда убил тех преступников?
— Ощущение хорошо выполненной работы. Мир стал капельку чище после моих выстрелов. Примерно то же чувствует хирург, удаляя опухоль.
— Да уж, никогда не хотел быть хирургом.
— Это нормально, Марк. Кто-то идет в хирурги, кто-то в проктологи. Вы вот сейсмолог, наверняка любите свою работу, раз в профессора вышли.
— Да, это очень интересная наука. Вот ты знаешь, сколько в нашем городе было землетрясений? А почему?
— Знаю.
— Вот даже как? Ну-ка, ну-ка, расскажи мне, что ты знаешь.
— По порядку постановки вопросов. Было зафиксировано пять, первое в пятнадцатом веке, последнее в семьдесят седьмом году, все магнитудой не более четырех баллов. Мы стоим на средне-русском щите, нас не трясет. А все эти подергушки — эхо от румынских землетрясений. Доклад окончен.
— Убил. Наповал убил. Жанна! Этот молодой человек всегда желанный гость в нашем доме! Жорж, я всё понимаю про плиту, про свежее землетрясение, но откуда у тебя данные по прошлым векам?
