Куратор (СИ) - Киров Никита
А серьёзную улику я пока придержу. Подожду реакции, и она может быть разной.
Я рассчитывал на три варианта.
Самый оптимистичный: группа столичных чекистов, получив данные, начинает работать. Передаёт данные в центр, происходят аресты, допросы, Игнашевич задержан, а управление собственной безопасности начинает копать против всех, кто присосался к проекту и помогал прятать тёмные дела.
Если я вижу, что группа независима, и у Трофимова нет на неё вообще никакого прямого влияния, тогда я выкатываю свой убойный компромат и достаю свидетеля Воронцова. После этого наблюдаю, как Трофимов будет уничтожен, и кто-то выйдет на его союзников.
Но я понимал, что этот вариант слишком оптимистичный, и вряд ли получится. Да и уберут Трофимова, но кто ему помогает? Кто-то влиятельный его прикрывает, и надо это вычислить. Он и помог ему отмыться, и и верят ему больше, чем проверенным оперативникам. Но кто он? Надо узнать, пока не поздно и пока он не затаился, почуяв проблемы.
Периодически я поднимал голову, оглядывался. Нет, знакомых нет, сильно пахло кофе, громко шумела кофемашина. Народ приходил и уходил, но некоторые сидели долго.
Я продолжал.
Вариант второй — худший из возможных: прибывшая группа просто подчищает хвосты. Найдут флешку, но ничего не будет. Эта девушка и те, кто её прикрывают, начнут разыскивать возможного сообщника — моего и Петровича. Того, кто может работать против них. К этому я тоже готов и такую цель могу им предоставить, чтобы отвлечь.
И третий вариант, наиболее вероятный: группа начнёт копать, но её отзовут сразу, как только почувствуют, что она может накопать лишнего. Но осадочек, как говорится, останется, и со временем они начнут проверять ещё, особенно когда я начну работу. И однажды я свои козыри достану. Когда буду уверен, что это принесёт пользу всему делу, а не уничтожит тех, кто хочет найти предателей.
Как уже сделали со всеми, кому я доверял.
И был ещё момент, на который я надеялся больше всего. Всё, что я скинул, работало против Игнашевича. И дело даже не в том, что он воровал у государства или секреты проекта.
Он воровал у Трофимова, и некоторые бумаги это подтверждали. Не напрямую, но выводы сделать можно.
А вот за это хитрый зам может серьёзно огрести.
Нет, конечно Трофимов знает старую поговорку: держи друзей близко, а врагов ещё ближе. Поэтому никуда Игнашевича пока не денет, тем более лояльных людей мало.
Но доверие к нему будет серьёзно подточено. И я смогу нанести удар серьёзнее, когда будет время.
Игнашевич — предатель. И с ним я поквитаюсь. Я разберусь с каждым. Но осторожно, ведь одного предателя заменят другим, а мне нужно довести дело до конца, разоблачить эту систему.
Ладно, с этим закончил. Теперь ищем, анализируем и работаем. Делаем то, что должен был делать оперативник. Правда, оперативники завалены отчётами и справками, поэтому столько времени, как я, этому уделять не могут.
Кофейню поменял на летнюю кафешку с открытой террасой, чтобы не привлекать лишнее внимание, теперь мне нужен просто телефон и интернет. Связь в городе так не появилась, но был Wi-Fi.
Канал открытый, небезопасный, но и я не искал ничего незаконного, да и прошитый телефон меня маскировал, даже если кто-то захочет меня отследить.
У меня таких было три таких особых смартфона: один забрали киллеры с тела, уже стёртый, ещё один был в обнаруженном чекистами тайнике, а третий я забрал из ненайденного, и он сейчас у меня в руках.
Сделал их когда начинал расследование. Всё для полевой работы, но я соблюдал все меры безопасности. Но потом нужно будет заменить, а этот уничтожить. Одноразовые аккаунты, никаких личных данных, никакой связи со мной. Удалил всё одной кнопкой и выкинул.
А внешне я просто сижу и листаю соцсети, тем более, вокруг достаточно людей, кто пришёл проверить, что пришло на телефон, пока связь не работает по всему городу. Внимание не привлекаю.
Я взял ещё кофе, сел в тенёк и начал работу.
Что у нас есть?
У Кати было записано в блокноте, что Сергей Фатин пропал. Значит, или до него добрались, или у него появились какие-то опасения, и он спрятался на всякий случай. Он не сможет залечь на дно надолго — без навыков это бесполезно. Значит, обнаружат, если он ещё жив.
Идти к парню домой нет смысла, да и я не знал адреса. Серию и номер паспорта тоже. Прописка мне неизвестна. Это всё в общем доступе не найдёшь, а покупать слитые базы — опасно, так как это незаконно и надёжных источников мало. Это могут отследить.
Но у меня была такая возможность. Правда, здесь я могу влипнуть конкретно, поэтому отложил на самый крайний случай, если до вечера не найду ничего.
Есть один старый контакт, который всегда помогал Петровичу, и о котором я знал. Но неизвестному студенту он не только не поможет — может навредить или сдать.
На такие случаи не помешала бы крипта, вроде той, которую Игнашевич хранит на своём кошельке. Я поработаю над этим.
Я понимал, что сейчас последние дни, когда Трофимов и остальные думают, что им ничего не угрожает и они всё контролируют. В дальнейшем они начнут вести себя осторожно, ведь начнут искать угрозу.
Неведомая угроза — им опасна. Они будут искать сообщника Петровича, и я хочу его создать, чтобы они искали какого-то прожжённого чекиста или завербованного агента. Скорее всего, опытного и умелого.
Но не меня.
Прямо сейчас у меня ещё оставалось большое пространство для манёвров. И во многом оно останется и потом.
— А как подключиться, не подскажете? — спросила у меня женщина в деловом костюме, держа в руках смартфон. — Мне денежку нужно перевести за ремонт, а связи нет.
Я, как вежливый молодой человек, каким выглядел, ей показал, хотя едва нашёл настройки в её телефоне.
Важный вопрос: почему группа ФСБшников с центра не нашла парня? Ответ один: не подключали местных чекистов. Те бы живо вычислили, где он, задействовав мобильных операторов, провайдеров, банки, городское видеонаблюдение и ментов.
Значит, приезжие не доверяют Кислевскому управлению ФСБ. Но почему тогда сами местные его не ищут? Потому что такие поиски привлекают внимание. И если у Трофимова мало рычагов воздействия на эту группу, то своих знакомых он постарается не подключать без особой нужды, пока группа здесь. Но ему хватает и других возможностей, чтобы выследить кого-то.
Но среди его людей работали в основном приверженцы старых методов, и почти все из них — мои ровесники. Прибывшие из центра умеют действовать иначе, но они здесь ничего не знают. Будут привлекать помощь, но на это уйдёт время. Да и у них полно старых регламентов, что отвлекают.
А у меня свои способы, я поищу что-нибудь неочевидное. Мир сейчас такой, что слишком многое на виду. Главное — это увидеть.
Начнём с кофейни, где меня убили. Я быстро нашёл старую группу в соцсетях. Она уже сменила оформление, но кое-где оставались старые фотографии и посты. Один из них гласил: «Наш персонал».
Был общий снимок всех сотрудников кофейни, все в одинаковой униформе. Был и тот рыжий парень, который до сих пор работает даже в новом варианте кафе. И, Фатин, что был свидетелем моей смерти.
Группа обновлялась редко, зато у них был свой канал в мессенджере и ссылка на него. Я перешёл туда.
Здесь хуже, канал не обновлялся с мая.
Зато здесь было то же самое фото, но с контактами, каждый участник был выделен знаком @, чтобы можно было сразу написать. В глаза попался участник с ником @SerFatya. Сергей Фатин? Я тут же нажал на него. Последний раз был в сети 19 мая этого года. Писать не буду — как только они получат его телефон и прочитают, то сразу выйдут на меня.
Можно, конечно, начать писать всем знакомым из кофейни. Но часть уволилась ещё раньше, часть ничего о нём знать не могла. И, скорее всего, многих уже опросили или вот-вот опросят. Здесь я попадусь, ведь логин у меня хоть и анонимный, но есть неоправданный риск, что его вычислят быстро. Поэтому пока откладываем этот вариант, на крайний случай поговорю вживую.
