Эрл Гарднер - Дело белокурой удачи

– Чем вы занимаетесь?

– Я – детектив.

– Частный детектив?

– Да, сэр.

– Вы работали частным детективом в прошлый вторник?

– Да.

– Вы были знакомы с погибшим, Харрисоном Т. Борингом?

– Мне доводилось его видеть.

– Когда вы впервые его увидели?

– В понедельник.

– Где?

– Он выходил из конторы мистера Мейсона.

– И что вы сделали по отношению к Харрисону Т. Борингу?

– Установил электронный «жучок» на его автомашину.

– Под словом «жучок» вы имеете в виду электронное приспособление, помогающее следить за машиной?

– Да.

– Вы в состоянии описать это приспособление?

– Оно работает на батарейках, прикрепляется к какой-нибудь части машины и посылает сигналы, которые принимает другое приспособление, устанавливаемое в машине, из которой ведется слежка, в данном случае в той, в которой ехал я. Таким образом, отпадает необходимость постоянно держать в поле зрения машину, за которой следишь.

– И вы следили за мистером Борингом?

– Да.

– Вы приехали в мотель «Реставайл» в Риверсайде вслед за ним?

– Да.

– И сняли коттедж, расположенный прямо напротив занимаемого мистером Борингом?

– Совершенно верно.

– В какое время вы вселились в коттедж в прошлый вторник?

– Около шести вечера.

– Вы держали под наблюдением десятый коттедж, который снял Харрисон Боринг, не так ли?

– Да.

– Вы видели обвиняемую в тот вечер?

– Да.

– В какое время?

– Я вел записи. Я могу в них взглянуть?

– Эти записи сделаны вашей рукой?

– Да.

– Это ваш почерк?

– Да.

– Вы делали их, когда вели наблюдение?

– Да.

Окружной прокурор кивнул.

– Вы можете взглянуть в ваши записи, чтобы освежить память.

– Обвиняемая вошла в домик в девять часов вечера, а вышла в двенадцать минут десятого, – сообщил Диллард.

– Вы уверены насчет времени, мистер Диллард?

– Абсолютно.

– Ваши часы шли правильно?

– Я всегда ношу точные часы и регулярно проверяю их по сигналам, передаваемым по радио.

– Вы обратили внимание на поведение обвиняемой, когда она выходила из коттеджа Боринга? Что-нибудь указывало на эмоциональное возбуждение?

– Она страшно торопилась. Она вылетела из домика и бросилась к своей машине, припаркованной перед ним.

– Вы узнали обвиняемую?

– Да.

– Вы записали номер машины, на которой она приехала?

– Да.

– Назовите его.

– TNN – сто сорок восемь.

– Вы проверили, на кого зарегистрирована машина?

– Да.

– И чья фамилия значится на регистрационном свидетельстве, прикрепленном к лобовому стеклу?

– Дайан Алдер.

– После того как обвиняемая уехала, кто еще заходил к Борингу?

– Через какое-то время появилась администраторша мотеля, приоткрыла дверь, заглянула внутрь и поспешила прочь.

– А кто-нибудь после нее был?

– Двое полицейских.

– А после них?

– Санитары с носилками.

– Санитары появились, пока полицейские находились внутри?

– Да.

– Значит, после того, как обвиняемая вышла из домика, никто не заходил внутрь до появления полиции, не так ли?

– Все правильно.

– Вы можете проводить перекрестный допрос, – повернулся Леланд и Мейсону.

– Не исключено, что я не понял ваших слов, мистер Диллард, – обратился Мейсон к свидетелю. – Вы сказали, что после того, как обвиняемая уехала, никто не заходил в коттедж до появления полиции, не так ли?

– Все правильно.

– А как насчет администраторши мотеля? Разве она не заходила туда?

– Она просто заглянула внутрь.

– Что вы имеете в виду под словами «заглянула внутрь»?

– Открыла дверь и заглянула внутрь.

– Она заходила в коттедж?

– Все зависит от того, что вы имеете в виду под словом «заходила». Она стояла в дверном проеме.

– Она делала шаг внутрь?

– Да.

– Она закрывала за собой дверь?

– Я… не думаю.

– У вас с собой блокнот, в который вы записывали время?

– Да.

– Я могу на него взглянуть? – спросил Мейсон.

Свидетель протянул блокнот адвокату.

– У вас здесь записано, что в коттедж заходил мужчина, приехавший на спортивной машине, – заметил Мейсон.

– Это было раньше.

– Затем в домик заходил еще один мужчина в темных очках.

– Ваша честь, я возражаю против подобного ведения перекрестного допроса, – встал со своего места Леланд. – Целью моего вызова этого свидетеля было только показать, что обвиняемая заходила в коттедж, занимаемый Борингом, и она последняя видела погибшего живым. Она провела внутри двенадцать минут, а выйдя на улицу, находилась в крайне возбужденном состоянии. Свидетель освежил свою память по заметкам, сделанным во время наблюдения. Мистер Мейсон имеет право допрашивать его по этим записям только с целью подтвердить их истинность. Он не может выходить за рамки допустимого законом и допрашивать свидетеля по аспектам, не поднятым во время допроса свидетеля выставившей стороной.

– Я считаю, что при сложившихся обстоятельствах – это ненужное ограничение в отношении перекрестного допроса, – решил судья Талент.

Леланд продолжал стоять.

– Ваша честь, – снова обратился он к судье, – я не хочу с вами спорить, однако это чрезвычайно важный момент. Мы можем уйти в сторону от главного, если во время перекрестного допроса будет обсуждаться масса побочных вещей. Сейчас проводится предварительное слушание, на котором нужно только показать, что совершено преступление и есть достаточно оснований считать, что его совершила обвиняемая. Это единственная цель предварительного слушания, и от меня, как представителя окружной прокуратуры, больше ничего не требуется.

– Вы желаете выступить по этому вопросу, господин адвокат? – обратился судья Талент к Мейсону.

– Да, – кивнул тот. – Я считаю, что показания этого свидетеля теряют силу без его записей. Я намерен доказать, что его записи неточны, и на этом основании требовать вычеркнуть из протокола все его показания.

– В настоящее время, допрашивая его о других лицах, заходивших в домик, занимаемый Борингом, вы пытаетесь только показать истинность и обоснованность его записей?

– Это основная цель моего перекрестного допроса.

– Возражение отклоняется, – постановил судья Талент. – Вы, несомненно, имеете право допросить его по этим записям.

– Отвечайте на вопрос, – велел Мейсон.

– Мои записи показывают, что один мужчина зашел в домик в восемь вечера и вышел в восемь пятнадцать, другой зашел в восемь двадцать и вышел в восемь тридцать пять, женщина зашла в восемь тридцать шесть и вышла в восемь сорок пять, мужчина в черных очках зашел в восемь сорок шесть и вышел в восемь пятьдесят, обвиняемая зашла в девять и вышла в девять двенадцать.